Чем дальше, тем больше в российском политбомонде пикантных слухов. “А вы знаете, что у такого-то роман с таким-то?” — “А этот тоже оказался... нетрадиционным!” Послушать сплетников — чуть ли не половина наших политиков занимается однополой любовью...
И все же — дыма без огня, как известно, не бывает. Можно посочувствовать тем людям, которые всю жизнь вынуждены скрывать свою сексуальную ориентацию. Если за границейэто могло бы стать лишним козырем в предвыборной борьбе, то у нас — лишь камнем, который потянет ко дну самого рейтингового кандидата.
На Западе сами не знают, как это у них получилось, но за минувшие двадцать лет сексуальные меньшинства добились таких прав и свобод, за которые негры боролись несколько столетий. Впрочем, и не меньшинства они уже давно. Официально признано, что люди нетрадиционной сексуальной ориентации составляют 10% населения любой страны — не меньше, чем любая другая социальная группа. Это не маргиналы, не психи и не выродки, а такие же граждане, как и все остальные. Даже сами слова “гей”, “лесбиянка” или “трансвестит” считаются неполиткорректными. Теперь их называют “людьми одного пола”. А в правительственных документах и докладах помечают аббревиатурой LGBT (от англ. lesbians, gomosexuals, bisexuals и transvestites)
Традиционно за права LGBT на Западе боролись демократы. Всеобщее равенство как было, так и остается главной целью их существования, и международные организации геев и лесбиянок не постеснялись об этом напомнить. “Почему LGBT, имея одинаковые с другими гражданами обязанности, не пользуются теми же правами?” — спрашивали демократы у своих правительств, и власти не знали, что отвечать. Потом датчане приняли закон, разрешающий регистрацию однополых браков. Их примеру последовали норвежцы, шведы, англичане, немцы, голландцы.
Дольше всех крепились в католических Испании и Италии, но и там церковь не смогла сдержать в узде приверженцев специфической любви. LGBT разрешили составлять брачные договоры, усыновлять детей или рожать их от суррогатных матерей, наследовать имущество партнера, вписывать себя в его пенсионный счет. В общем, предоставили все те права, которыми раньше пользовались лишь традиционные семейные пары. Разумеется, за лоббирование своих интересов LGBT заплатили политикам голосами. Билл Клинтон, например, никогда не скрывал, что во многих штатах он одержал победу только благодаря поддержке “людей одного пола”. Прежде политически инертные геи и лесбиянки стали ходить на митинги, организовывать фан-клубы симпатичных им кандидатов, раскидывать листовки. Со временем наиболее активные из них сами стали членами партий, тем более что либеральные политики это только приветствовали.
Сегодня никого не удивляет, что в британском кабинете министров заседают два гея и одна лесбиянка — министр культуры, министр сельского хозяйства и министр окружающей среды. В американском конгрессе расклад несколько другой — два гея-демократа и один гей-консерватор. Министр правительства Италии сеньор Пекораро-Сканио недавно заявил, что полжизни был гетеросексуалом, но сейчас “почувствовал потребность расширить свои сексуальные контакты”. А министр финансов Норвегии Пер-Кристиан Фосс наконец-то сумел вступить в брак с партнером, с которым прожил уже несколько лет.
Когда в Берлине началась борьба за пост мэра, об известном деятеле социал-демократической партии Клаусе Воверайте все уже было известно. Тем не менее на всех митингах Воверайт повторял: “Я — гомосексуалист! И это прекрасно!” В результате он набрал 31%, значительно обогнав соперника-натурала. Парижского коллегу Воверайта Бернара Делонэ недоброжелатели называют Votre dame de Paris (“ваша парижская дама”). Один из них даже попытался расправиться с мэром физически. Но, оправившись от ножевого ранения, Делонэ заявил, что гордится своей сексуальной принадлежностью и сделает все возможное, чтобы гомосексуалистам в его городе жилось спокойно. Одна из его программ — по развитию в Париже гей-туризма — уже принята.
Вообще гомофобия в крайней, открытой форме присуща на Западе лишь социально неустроенным, бедным слоям населения. Остальные или на самом деле не имеют ничего против LGBT, или тщательно маскируют свои эмоции. Ариэль Шарон садится за рождественский стол с лидерами трансвеститов. Королева Нидерландов производит в рыцари основателя самой популярной гей-газеты этой страны некоего Хенка Кроля. И даже Джордж Буш, не слишком активно поощряющий законодательные инициативы LGBT (недавно они предложили снять запрет на службу геев в армии), публично расхваливает семью Ричарда Чейни, хотя все знают, что дочь Чейни — скандально известная лесбиянка.
Потихонечку Запад скатывается в другую крайность. В Испании и Португалии, например, многие политики переживают, что у них самый высокий уровень гомофобии в Европе. 50% португальцев не хотят, чтобы их соседями стали “люди одного пола” (для сравнения, в Англии этот показатель равен 11%, в Голландии — 10%). В 2004 году в Испании — выборы. Но уже сейчас в прессе завязалась полемика на тему: “Где же наши политики-геи? Почему они не хотят открыть себя народу!” А национальная ассоциация лесбиянок угрожает, что, если отдельные женщины-политики в ближайшее время не расскажут о своей нетрадиционной ориентации, ей самой придется передать их имена в прессу.
В общем, Европу понесло...
Во всем мире насчитывается около 1000 “розово-голубых” фондов и ассоциаций. В России — ни одной. То есть какие-то организации, конечно, существуют, но занимаются они совсем не тем, чем их коллеги на Западе. Лучше всего на вопрос: “Есть ли в России гей-движение?” — по-моему, ответил Борис Моисеев. “Гей-движения нет, — сказал он. — Есть только громкий пук”.
А ведь в начале 90-х была надежда пойти по проторенной западными LGBT дорожке. В 1989 году в Москве появилась первая ассоциация сексуальных меньшинств. Шаг довольно смелый и даже вызывающий, если учесть, что в Уголовном кодексе по-прежнему существовала пресловутая статья 121 (“Мужеложство”).
Ассоциация заявляла о себе исключительно как о правозащитной организации. Потом, после ее распада, это знамя подхватили Московский союз геев и лесбиянок и Либертанская партия. Единственной целью активистов была отмена статьи 121 и гарантии нормального существования людей нетрадиционной сексуальной ориентации. Никаких политических лозунгов они не выдвигали.
В 1993-м статью за мужеложство отменили, но, как призналась “МК” основательница Либертанской партии Евгения Дебрянская, их личной заслуги в этом немного. Просто Россия готовилась к вступлению в Союз Европы, а с таким “багажом” ее бы туда и близко не подпустили.
Традиционная пассивность, передающаяся, кажется, уже на уровне ДНК, — одна из причин того, почему зародившееся было на российских просторах гей-движение превратилось в “громкий пук”. “Надо было ходить, суетиться, требовать, а никто не хотел высовываться, — поясняет Дебрянская. — Вот вы сегодня, 10 лет спустя, кого из деятелей гей-движения можете назвать? Меня и Романа Калинина. Новых имен не появилось”.
Дебрянская права. Роман Калинин остался в памяти 24-летним очкариком-студентом, издающим первую гей-газету “Тема”. Потом он еще выдвигал свою кандидатуру на пост Президента России, но его никто не зарегистрировал. Впрочем, он и сам не хотел. Это выдвижение было, пожалуй, единственной попыткой продемонстрировать, что у гей-движения могут быть и более серьезные задачи, нежели открытие клубов, дискотек и прочих специальных заведений. Еще на счету у активистов два симпозиума в Москве и Питере, куда приезжали видные западные LGBT и где они долго рассказывали нашим геям, чего они смогут добиться, если не свернут с намеченного пути. Это все. Либертанская партия очень быстро прекратила свое существование. Другие правозащитные организации этого толка тоже. Многие из тех, кто начинал вместе с Калининым и Дебрянской, теперь живут на Западе — Дмитрий Лычев в Чехии, откуда он рассылает заметки о прелестях жизни чешского LGBT на все известные российские гей-сайты.
“Отмена статьи 121, к сожалению, никак не повлияла на настроение в обществе, — сожалеет Евгения Дебрянская, — в России процветает гомофобия, и в таких условиях говорить о возрождении гей-движения просто смешно”. Согласно последнему опросу ВЦИОМ (а опрашивает он на эту тему не так часто), 22% россиян считают, что гомосексуалистов надо ликвидировать, 23% — изолировать и 29% — оставить в покое. Если бы вопрос был поставлен более конкретно: то есть, например, “можно ли регистрировать однополые браки?” или “может ли министр быть “голубым”?”, процент гомофобов был бы гораздо выше.
В передачу “Большая стирка” по наивности пришли недавно две барышни из Вологды и рассказали, как они живут общим домом, воспитывают общих детей и т.д. В результате передача заработала себе скандальный рейтинг, а девушки — кучу проблем, которые будут теперь расхлебывать до конца дней. В Вологде им пройти не дают, в лицо плюют. Старшего ребенка затравили в школе и учителя, и дети, и традиционные родители… Вот поэтому геи и лесбиянки в большинстве своем не хотят закона об однополых браках. Поставят штамп, а потом любой мент остановит и издеваться начнет. Или к врачу-гомофобу попадешь. Тоже страшно.
Правда в том, что в России быть гомофобом так же почетно, как, скажем, философом. Депутаты Госдумы на полном серьезе рассуждают о гомосексуализме как о явлении глубоко чуждом духовности русского народа. А известный писатель на встрече с президентом просит ввести цензуру в связи с нашествием на экраны “агрессивной прослойки секс-меньшинств”. И президент сочувственно кивает головой. Любопытно, что даже те, кто раньше открыто заявлял о своей ориентации, приблизившись к кормилу власти, вдруг резко стали “белыми и пушистыми” и даже обзавелись женами. Видимо, в целях самозащиты.
Дебрянская говорит, что иначе и нельзя. “Если ты хочешь чего-то добиться — в политике, в бизнесе или на эстраде, — то ты должен прилюдно изображать из себя пай-мальчика. Иначе конец”. Поэтому ни один политик не будет публично защищать интересы сексуальных меньшинств. Даже такие личные, как заключение брака или возможность усыновлять детей. Правда, СПС и “Яблоко” в “голубой” среде все-таки уважают. Либералы хотя бы пресекают гомофобские инициативы коммунистов и аграриев по возвращению в УК статьи 121.
Пока западные политики гоняются за голосами LGBT, не зная, как бы еще привлечь их на свою сторону, наши политтехнологи, напротив, разыгрывают “голубую” карту, когда надо кого-нибудь потопить. С помощью демонстрации геев администрация Владивостока, возглавляемая в ту пору еще г-ном Наздратенко, пыталась понизить рейтинг Виктору Черепкову. И Явлинскому в 2000 году досталось. По одному из центральных каналов показали очень недвусмысленный сюжет, в котором группа юношей в боа и жабо, ломаясь, скандировала: “Гриша — наш президент!”
Российские секс-меньшинства сейчас хотят только одного. Чтобы в их жизни ничего не менялось в худшую сторону. Чтобы по-прежнему работали сайты, сауны и клубы. А то после инцидента с “Центральной станцией”, находившейся в том же здании, где шел “Норд-Ост” и владельцев которой обвинили в пособничестве террористам, по Москве прокатился слух, что, мол, все — всех снова замочат в сортире. Но вроде бы обошлось. Московские власти, питающие к секс-меньшинствам, прямо скажем, не самые добрые чувства (Лужков лично несколько раз запрещал проведение в столице Love-парада), на сей раз проявили выдержку. И дождались результатов предварительного следствия, доказавшего невиновность геев. Теперь активисты “голубой тусовки” изо всех сил сигнализируют властям: “Вы нас не видите. Мы вас не трогаем”. В прямом и переносном смысле последнего слова
“У нас предпочитают не дразнить гусей”
Почему в России невозможна такая ситуация, когда политик открыто заявляет о своей нетрадиционной сексуальной ориентации, идет на выборы и выигрывает их?” — спросили мы депутатов Госдумы...
Андрей ВУЛЬФ, фракция СПС, автор Закона о защите прав всевозможных меньшинств, в том числе и сексуальных:
— В России широкие слои населения впервые узнали о существовании гомосексуализма и гомосексуалистов лет десять назад. Раньше тема эта находилась, как и многие другие, вне информационного поля советской пропаганды. Так что представление о гомосексуализме в народе — как о чем-то диковинном, непонятном и бесконечно далеком, почти как о динозаврах. А в большинстве стран Западной Европы явление это давно в поле зрения широкой общественности. Гомосексуализм не воспринимается там как что-то экзотическое, имеющееся лишь в тюрьме, на телевидении или на эстраде, а как данность, с которой сталкиваешься каждый день. Гомосексуалист — это сосед по лестничной клетке, преподаватель в институте, футболист любимой команды — люди, не скрывающие своей ориентации. Конечно, даже в наиболее развитых странах за пределами крупных городов неприятие гомосексуализма, гомофобия довольно распространенны, но для России это характерно в гораздо большей степени.
В России вообще достаточно сильно развиты фобии к любым меньшинствам — национальным, религиозным, сексуальным. Уровень толерантности в обществе низкий. Это создает совсем другую атмосферу. В западных странах гомофобия и прочие фобии в отношении меньшинств существуют на бытовом уровне, но в СМИ и на государственном уровне, безусловно, общественно порицаются. Поэтому политикам и общественным деятелям приходится, грубо говоря, “фильтровать базар” — чтобы не сказать лишнего, не быть неверно истолкованным и обвиненным в призывах к преследованию меньшинств.
Я думаю, что в ближайшем обозримом будущем в России невозможно выдвижение серьезного, не маргинального политика, который публично заявил бы о себе как гомосексуалисте. Если он это сделает, то будет неизбираем. Очевидно, что сами гомосексуалисты и ультралибералы за него могут проголосовать, но это будет очень незначительный процент голосов. Поэтому люди предпочитают не дразнить гусей и не афишировать публично свою ориентацию.
Геннадий РАЙКОВ, лидер группы “Народный депутат”, считающий, что всех гомосексуалистов надо сажать в тюрьмы:
— Слава Богу, в России выдвижение политика, публично заявляющего о своей нетрадиционной ориентации, невозможно — его не выберут. Потому что гомосексуализм — это извращение. Вот в марте мы примем закон, по которому будет введена уголовная ответственность за мужеложство, и тогда уж совсем никто не осмелится заявить, что он гомосексуалист!
"Голубизна" в российской политике: история и современность.
