До чего же хочется обрушиться со всей яростью на них на всех. На тех, кто живет на деньги народные, а делать ни хрена не делает.
На милицию, у которой под носом террористы приезжают в Москву, привозят сюда автоматы и гранатометы, катаются здесь на джипах и проносят на концерты взрывчатку.
И еще на ФСБ, которая якобы трудится в поте лица, но знать ничего не знает о вражеских замыслах и планах и только хвастается: того полевого командира убили, этого убили. А потом этот самый убитый командир раз — и в столице нашей Родины, живее всех живых, с отрядом и в камуфляже.
Да, и еще на военных, которые только и умеют, что хватать в Чечне кого попало, пьянствовать, мародерствовать и жаловаться на грузин, а террористы и боевики у них — на свободе, разгуливают как хотят.
И, конечно, на депутатов, которые три года делали вид, что Чечни не существует, и не хотели обсуждать ее проблемы, и закрывали глаза на то, что там творится: “Это работа спецслужб и военных, не надо им мешать. Давайте предоставим специалистам возможность делать свою работу”. Вот и предоставили.
И еще на всяких там экспертов-политологов, повторяющих как попугаи затертые штампы, произнося их с гладкой бесчувственностью: “мы не приемлем терроризм во всех его проявлениях”, “главное — не дать вбить клин”, “бандиты не имеют национальности” и “чеченский народ решительно осуждает”.
И на верховную власть страны, на президента, который делает ошибки: ведь давно уже ясно, что неправильная тактика была выбрана в отношении Чечни, не приведет она ни к чему хорошему, — но она не желает их признавать и упорно цепляется за любимую легенду о чеченских боевиках как части международного заговора исламских террористов. Мол, там причина наших бед, в каких-то неизвестных арабах-фанатиках, а вовсе не в Чечне. А сами-то чеченцы страсть как любят Россию и русских, но вот беда: арабы-фанатики сбивают их с толку... Как будто эти террористы на Москву из Африки свалились, а не из Чечни прибыли. Как будто не наши войска у них родных поубивали, как будто не наша политика довела их до фанатизма...
Да, очень хочется на них на всех обрушиться. Но не стоит. Бессмысленно. Все равно никто не прислушается и не исправится.
А если бы даже кто-то захотел исправиться, у него ничего бы не вышло. Думаете, может один отдельный милиционер вдруг начать самоотверженно следить за порядком и ставить заслоны террористам? Не может. Да он и не умеет, и не знает, как это делать.
А может отдельный депутат добиться пересмотра политики в отношении Чечни? Нет, не может. И правые, и “яблочники” много раз пытались, но пока у нас есть могучая партия “Единство”, которая горячо одобряет президента во всех его проявлениях, Дума никогда ничего не сделает против него.
Нет, на самом деле “правильные” люди у нас есть, они иногда проявляются, но все равно система их очень быстро выдавливает отовсюду: из органов, из Думы, из телевизора, — как инородные тела.
Поэтому бессмысленно обрушиваться на всех этих милиционеров, военных, депутатов и президентов. Дело не в них.
Дело в том, что мы — по традиции или по инерции — совершенно неправильно представляем себе, для чего у нас существует то или иное государственное ведомство.
Например, мы считаем, что армия — для того, чтоб Родину защищать, но там есть отдельные плохие генералы, из-за них армия никак не реформируется. А милиция, как мы считаем, — для того, чтоб бороться с преступностью, но там тоже есть отдельные плохие генералы и нечестные милиционеры, из-за них-то все идет наперекосяк.
Это давно устаревшие и абсолютно неверные представления.
Тем не менее люди держатся за них и не хотят принять новую реальность. Устаревшие представления застилают им глаза и не дают понять причину государственных провалов и неудач. Мешают ответить на вечные вопросы типа “почему армия в Чечне не может справиться с бандитами?”, “почему спецслужбы не могут поймать Басаева?”, “как в Москву могли проехать террористы с оружием?”, “как могли пронести в театр десятки килограммов взрывчатки?”, “почему спецподразделения не могут освободить заложников?” и т.д.
Мы так и будем задавать друг другу эти вопросы, пока не уясним, что все давно и необратимо изменилось.
Например, армия, которую правительство все еще собирается реформировать, сама уже давно реформировалась и превратилась в структуру, главная цель которой — извлекать доходы из денег, выделяемых государством на ее содержание.
В результате самореформы получилась жесткая многоуровневая структура, выстроенная специально под задачу. Там на нужных местах сидят нужные люди, и они уже только с виду военные, а на самом деле они хорошие экономисты и бизнесмены. Армия сегодня — это по сути закрытая естественная монополия, у нее свои посреднические фирмы, свои банки, там приватизировано все, что идет по поставкам и контрактам, и сейчас наступает период, когда эту “приватизацию” военные хозяева будут закреплять за собой законодательно, чтоб не потерять ее, уйдя на пенсию.
Защищать Родину — это уже не задача армии, а инструмент, с помощью которого решается настоящая задача: извлекать из государства деньги, которых с каждым годом должно становиться все больше и больше.
Извлекать деньги военные тоже хорошо умеют, у них всегда в запасе уйма высоких целей и убедительных доводов: а вот нам не хватает современного оружия, а вот солдаты в Чечне голодают, а вот офицерам зарплату повысить, а вот связи у нас нет хорошей, а чтоб успешно воевать, нам, понимаете ли, обязательно нужна связь. Но сколько им ни давай денег, связи хорошей у них все равно не будет, и успешно воевать они не станут, и солдаты у них будут голодать, потому что — так надо. Пока такое положение сохраняется, военачальники могут выбивать все больше и больше денег. Они столь мастерски научились их растаскивать, что освоят любые суммы, сколько ни дай. Даже бюджет армии США.
Поэтому, конечно, у них ничего в Чечне не получается — ни банды уничтожить, ни Басаева поймать. Это не их задачи. Они это не умеют, не для этого созданы.
В МВД — то же самое. Та же естественная монополия с главной задачей: выкачивать деньги из бюджета. Но там все еще более жестко выстроено, чем в армии, потому что это ведомство качает деньги не только из государства, но и из отдельных его граждан. У армии, кстати, такая составляющая успеха тоже присутствует — например, взятки военкомам за освобождение от службы, — но у милиции все же возможностей в этом плане гораздо больше.
Поэтому чего от милиции ждать, какой борьбы с преступностью, если перед ней стоит совсем иная задача? Не могут они бороться ни с какой преступностью, и обезвреживать террористов тоже не могут, и если им вдруг случайно что-то удается, это чудо.
Все то же самое справедливо и в отношении других государственных институтов — в том числе в системе образования и здравоохранения. Почему сейчас стало страшно болеть, почему страшно оказаться в больнице? Потому что лечение — уже не задача медицинского учреждения. Это всего лишь средство, инструмент извлечения прибыли.
Попробуйте приложить такой взгляд на вещи к любой известной вам области — и вы увидите, как много сразу проясняется, как мало у вас остается “вечных” вопросов. Почему тот-то не делает то, что ему положено? Да потому, что ему это делать не положено, — вот и все.
А вы тем временем пребываете в иллюзиях и ждете от государственных структур невозможного. Чтоб прозреть и перестать обманываться, вам нужен системный подход к пониманию процессов, происходящих в стране. Иначе так и будете с лапшой на ушах ходить.
Вот на кого стоило бы обрушиться, так это на сограждан. На мирное население, которое равнодушно абсолютно ко всему, что не касается его лично.
Кто позволил отреформировать здравоохранение таким образом, что теперь не знаешь, где зубы лечить, чтоб челюсть не отвалилась? Мирное население. А кто позволил отреформировать МВД так, что милиционера теперь надо бояться больше, чем бандита? Тоже мирное население. Каким же образом оно все это позволило? А таким, что голосовало на выборах за всяких уродов, верило гладеньким штампованным лозунгам и размахивало лапшой на ушах.
Вообще безмятежность у наших людей — потрясающая. Казалось бы, сейчас уже не в далекой Чечне беда случилась, а здесь, в Москве, в трех кварталах от дома. И все равно — равнодушие. Ведь не мы в заложниках, правда? Ну так чего беспокоиться, пойдем лучше пивка попьем.
Ходят на Дубровку, как на шоу. Толкутся там, глазеют на несчастных родственников заложников, как на марсиан. Митинг затеяли против войны в Чечне! Ну и чудаки. Всем же понятно, что это они не против войны, это они за своих родных под дудку террористов пляшут.
Конечно, пляшут. Вас бы на их место — тоже небось плясали бы. Но, главное, вы ведь могли оказаться на их месте. Ну так помните об этом и не стойте сейчас в стороне — помогайте тем, кто по воле случая страдает вместо вас.
“Заложники просят ни в коем случае не штурмовать здание, поскольку, если будет штурм, они погибнут, — глубокомысленно заявляет телекорреспондент. — По всей видимости, у заложников уже начался стокгольмский синдром”.
Заложники не хотят умирать. Ну конечно, что это, как не стокгольмский синдром.
Что еще нужно сделать, чтоб пронять наше мирное население? Чтоб оно наконец сказало властям: “Все, хватит с нас этой долбаной войны. Хватит с нас Чечни, чеченцев и всех этих ужасов. И хватит с нас пустых штампованных слов, которыми вы прикрываете свое бессилие”.
Порой мне уже кажется: нет такого способа. Не пронять наше население ничем. Даже если нам завтра объявят, что теперь президентом у нас будет вот этот Абубакар, который сейчас в театре переговоры ведет, все равно никто не возмутится. Так и будут сидеть, покуривать и прикидывать, какие нас ждут изменения. Повысит он зарплату или не повысит...
