Вчера на процессе по делу об убийстве Дмитрия Холодова было допрошено всего трое свидетелей — хотя в суд пригласили 14 человек. Участники процесса задали вопросы журналисту Игорю Прокопенко, который встречался с Димой по работе, сотруднику Главной военной прокуратуры Сергею Ушакову — он долго сотрудничал с Дмитрием, и Вере Овчинниковой, продавщице военторга, который находился на территории части, где служили подсудимые. На предварительном следствии Овчинникова назвала один из предъявленных ей дипломатов похожим на те, что продавались в ее магазине.
Но гораздо более бурно, чем допрос свидетелей, прошло обсуждение ходатайства государственного обвинителя Ирины Алешиной. Она сообщила суду, что по просьбе обвинения эксперт Лунев провел анализ текста заявления Маркелова на имя следователя, в котором автор утверждал: он, мол, оболгал своих сослуживцев (в суде Маркелов показал, что это заявление его заставили написать, точнее, переписать с уже составленной кем-то бумаги). Эксперт усмотрел в тексте признаки того, что он, возможно, был составлен не одним лицом и “появился на свет” путем переписывания с другого документа.
Государственный обвинитель ходатайствовала о приобщении этого экспертного заключения к делу и о вызове Лунева в суд в качестве свидетеля, чтобы выслушать его мнение о методике автороведческих экспертиз.
Напомним, что раньше судом была назначена автороведческая экспертиза по ряду документов, составленных от имени Маркелова, и эксперт Комиссаров сделал однозначный вывод: автором бумаг является именно Маркелов. Получилось, что мнение Лунева противоречит мнению Комиссарова. Кстати, Лунев указал на то, что для всесторонней экспертизы нужно было изучить образцы речи Маркелова, полученные до 1995 года, — его письма, рапорты и прочая, а также образцы речи тех лиц, которые могли быть маркеловскими “соавторами”. В экспертизе Комиссарова такие документы не использовались.
Подсудимые и их адвокаты выказали сомнения в правомочности обращения обвинителей к эксперту Луневу, “неангажированности” его действий и правильном оформлении текста, представленного ему для анализа. В итоге судья отказал в вызове Лунева в “Матросскую Тишину”, но постановил приобщить его исследование к делу.
