Произведения этого художника пользовались в СССР огромной популярностью и любовью. Однако имени самого автора практически никто не знал. Подобный парадокс объясняется очень просто: человек, о котором пойдет речь, работал на Гознаке и нарисовал почти все советские денежные знаки.
Деньги
Ох уж этот Карл Маркс! Придумал он свою знаменитую формулировку “деньги—товар—деньги” — и, можно сказать, все опошлил. То есть окончательно принизил ценность разноцветных банкнот как произведений искусства. А вот для Ивана Ивановича Дубасова каждая такая “бумажка” становилась предметом скрупулезного труда.
— В рабочем столе у отца всегда лежали — в качестве образцов — “катенька” и “петенька” (царские сторублевка и пятисотенная с изображением Екатерины II и Петра I), — вспоминает сын мастера Александр Иванович Дубасов. — Он хотел сохранить художественный стиль русских денег, пытался перенять со старых дореволюционных банкнот фактуру рисунка, оформление вензелей и розеток... Стремился соблюдать и устоявшуюся традицию, касающуюся цвета купюр различного достоинства. Скажем, издавна повелось, что рубли у нас печатались в желто-коричневой гамме, “пятерки” — в сине-голубых тонах, “червонцы” — в красно-оранжевых...
Конечно, “изобретать” будущие дензнаки — занятие весьма почетное. Но и чреватое неприятностями. Деньги-то — штука сугубо политизированная, а потому руководящие товарищи обязательно рассматривали на комиссии каждый готовый образец. И далеко не всегда высказывали свой “одобрямс”.
Нелегко далась Дубасову серия казначейских билетов образца 1938 года. Правда, с рублем все обошлось благополучно. В полном соответствии с полученным заданием Иван Иванович изобразил на этой купюре “передового представителя рабочего класса”. В качестве такого представителя выбрали стахановца-шахтера, поскольку эта профессия тогда была в числе самых почетных. Для пущей правдоподобности картинки Дубасов не поленился сходить на промышленную выставку и зарисовал демонстрировавшиеся там новые образцы отбойных молотков, шахтерских касок, защитных очков...
А зелено-салатовую “трехрублевку” было велено украсить изображением красноармейца.
— В этом пехотинце некоторые усматривали портретное сходство с самим автором. Возможно, отец действительно решил сделать такой необычный автопортрет...
Впрочем, точная “идентификация личности” весьма затруднительна: уж больно мал рисунок на купюре. Однако даже в таком миниатюрном изображении строгая приемочная комиссия умудрилась найти изъян. Приглядевшись к образцам, кто-то из проверяльщиков вдруг заявил, что пехотинец неправильно обмундирован: мол, ремень у него надет поверх лямок сумки с противогазом, а должно быть все наоборот! Тогда, в 1937-м, подобный прокол вполне мог обернуться для художника лагерным сроком. Это же явная антисоветская пропаганда: растиражировать на советских деньгах солдата-разгильдяя, одетого не по форме!.. Ивана Ивановича спасла его предусмотрительность: подготовив эскизы будущей купюры, Дубасов получил справку из Наркомата обороны от экспертов в области военной экипировки, где говорилось, что внешний вид пехотинца на трехрублевке соответствует всем нормам устава.
Еще более трагикомичная ситуация сложилась с образцами для 5-рублевого казначейского билета. Из Наркомфина поступило предложение: изобразить на этой купюре молодую работницу. Сказано — сделано. Иван Иванович нарисовал на “пятерке” девушку в ситцевом платочке. Комиссия посмотрела и... не одобрила: “У вас получилась какая-то домработница! Нет, давайте лучше вместо нее поместим здесь мать с детьми”. Дубасов смыл с ватмана “домработницу” и изобразил на купюре женщину с двумя ребятишками. Однако среди членов комиссии опять нашелся оппонент: “Это же явно смахивает на мать-одиночку, идущую требовать алименты!..” Премудрые начальники подумали-подумали и выдали новое решение: чтобы в сюжетах для денежных знаков “прослеживалась государственность” (!!!), изобразить на “пятирублевке” парашютистку... И снова пришлось Ивану Ивановичу браться за гуашь и акварель. Но судьба парашютистки оказалась столь же печальной. По четвертому заходу художник нарисовал уже не “ее”, а “его” — бравого молодца-парашютиста. Этот сюжет и стал окончательным.
Самым популярным персонажем для изображения на советских деньгах стал Ленин. Иван Дубасов впервые увидел фото большевистского вождя еще до революции: в журнале, случайно оказавшемся в руках, было напечатано объявление о розыске “немецкого шпиона Ульянова—Ленина” и помещены фотографии упомянутого “государственного преступника” — анфас и в профиль. Вот этот характерный ленинский профиль и запомнился Ивану Ивановичу. Позднее ему довелось создать целую серию портретов Ильича на купюрах.
— Когда готовилась реформа 1947 года, отцу пришлось много потрудиться. Он, конечно же, был осведомлен о предстоящем обмене денег, однако сохранял все в тайне. Даже нам, самым близким людям, ничего не сказал о грядущей “обдираловке” и принципиально не захотел воспользоваться преимуществом своего служебного положения для спасения семейной казны...
В 1959-м Дубасова вдруг срочно отозвали из отпуска, и он засел за выполнение важного правительственного задания: рисовал серию “деноминированных” купюр образца 1961 года. Часто работал в своей комнате до глубокой ночи. И все это время под окнами квартиры обязательно дежурил товарищ в штатском.
Помимо наших родных рубликов художнику довелось “сочинять” и заграничную валюту — банковские и казначейские билеты для некоторых соцстран: болгарские левы, гэдээровские марки, китайские юани, монгольские тугрики... Если бы все эти рисунки, состоящие из сложнейшего переплетения мелких штрихов, линий и точек, собрать воедино, получилась бы интересная выставка работ самобытного художника, но... Ни на одной из банкнот даже под микроскопом не найдешь автографа ее создателя. Такова уж доля “рисовальщика денег” — быть анонимом.
Марки
Началась “денежная” эпопея Дубасова с маленького разрисованного прямоугольничка — с почтовой марки.
В 1915 году он окончил Императорское Строгановское училище в Москве и получил звание “ученого рисовальщика”, которое давало право преподавать черчение, рисование и правописание в гимназиях. Однако в военные годы было не до правописания. Иван пошел в армию, служил “пузолазом” — пешим разведчиком в полку. В Румынии заболел тифом и оказался в числе подлежащих демобилизации... Несколько лет спустя вновь пришлось встать под ружье — уже в Красной Армии.
После окончания гражданской войны Дубасов поступил работать в одну из школ Кунцевского района. Карандашей и бумаги в те суровые годы было днем с огнем не сыскать, и потому молодой учитель выводил своих подопечных ребятишек на улицу и рисовал с ними прямо на кучах песка...
Летом 1922-го газета “Известия” опубликовала объявление о конкурсе на лучший эскиз почтовой марки, посвященной 5-летию образования РСФСР. Иван узнал об этом совершенно случайно и решил попытать счастья. Ни красок, ни туши в доме не оказалось — тогда “ученый рисовальщик” взял из аптечки марганцовку, раствор которой и использовал вместо акварели. Натурщиком уговорил поработать соседа Николая Гаарблейхера и сноровисто изобразил его в виде атлета, высекающего зубилом на камне: “РСФСР. 1917—1922...”
Его эскиз получил первую премию — миллиард рублей! Юбилейная марка разошлась по стране многотысячным тиражом, а полученной астрономической суммы денег оказалось по тем временам как раз достаточно, чтобы купить пару новых валенок девушке Вере — той самой, которая сообщила Ивану о заметке про конкурс, напечатанной в “Известиях”. К 1923 году эта добрая фея стала женой Ивана Ивановича.
Талантливого рисовальщика заметили и пригласили работать в Управление производством Государственных знаков (Гознак). Сперва он был художником-гравером, потом — компоновщиком рисунков, старшим художником... А с 1932 года и вплоть до ухода на пенсию в 1970-м Иван Иванович Дубасов занимал должность главного художника.
За свою жизнь он создал еще более 200 марок. (Одна из самых памятных — траурная ленинская, подготовленная по спецзаданию буквально через несколько часов после смерти вождя. Эту почтовую миниатюру в Москве смогли отпечатать столь оперативно, что она поступила в продажу прямо в день похорон Ильича.) Однако и здесь художнику суждено было оставаться безымянным: в России не принято указывать на марках фамилии их создателей.
Герб
В 1923 году в Стране Советов случился конфуз: уже была готова Конституция СССР, но в ней отсутствовал один их важнейших разделов — описание герба. Этот государственный символ большевики еще попросту не успели создать.
Результаты объявленного незадолго до того открытого конкурса оказались не слишком удачными. Предложенные художниками композиции изобиловали всякими наворотами, долженствующими символизировать незыблемый союз крестьянства с гегемоном-пролетариатом. Гербы понапичкали плугами, маховиками, граблями, клещами, косами, шестеренками... Из всех вариантов комиссия ЦИК с одобрением отнеслась лишь к одному — представленному художником В.П.Корзуном. Однако этот эскиз еще нуждался в основательной доработке. (Одним из главных недостатков корзуновского герба посчитали то, что в нем надпись “Пролетарии всех стран, соединяйтесь!” сделана лишь на русском, а требовалось ее изобразить на шести языках республик Союза.)
Срочную “модернизацию” герба ЦИК поручил Гознаку, а там решили доверить ответственную работу молодому художнику Дубасову. Опекал его заведующий Художественно-репродукционным отделом В.Н.Адрианов, подсказавший в свое время Корзуну идею: вставить в герб изображение земного шара. Он передал Ивану Ивановичу специально сделанную фотографию глобуса, на которой собственноручно провел тушью линии параллелей и меридианов.
Этот снимок до сих пор хранится в домашнем архиве Дубасовых. Интересен ракурс, который был выбран по указанию Адрианова: “шарик” сфотографирован так, что Россия оказалась отодвинута несколько вбок, зато по самому центру картинки находятся юго-восточная часть Европы и земли древнего Израиля!
— Помню, отец под большим секретом поделился со мной подозрениями, что такое изображение глобуса, мол, символизирует пресловутую идею перманентной мировой революции, — вспоминает теперь Александр Дубасов.
Особое внимание руководящие товарищи попросили обратить на изображение серпа: этот популярный символ крестьянства художники повадились всячески стилизовать — так что получалась иногда какая-то непонятная загогулина. Замдиректора Гознака А.Я.Сухих даже специально принес Дубасову настоящий серп — для образца. Не сразу прижились на новом гербе ботанические элементы. Иван Иванович решительно отказался от предложенного Корзуном изображения виноградной лозы, нарисовав по обеим сторонам герба одинаковые снопы колосьев. “Что это у вас — пшеница или рожь?” — спросили художника. “Это обобщенный символ злаковых культур, характерных для сельского хозяйства России!” — растолковал он. На том и порешили...
А вот с девизом про пролетариев всех стран на нескольких языках никак не получалось. Задачу усложнило и еще одно дополнительное условие: компоновка герба не должна сильно изменяться при возможном увеличении количества республик, входящих в СССР. Решить проблему Ивану Ивановичу помогла неожиданно пришедшая в голову идея: что, если на гербе ленту с надписями закрутить вокруг колосьев — наподобие обмоток, которыми в годы войны красноармейцы обертывали ноги?! Своим ноу-хау художник поделился с руководством. Предложение одобрили, но строжайше запретили впредь сравнивать ленты герба с солдатскими обмотками: “А то получится дискредитация государственного символа!”
Удобство компоновки, придуманной Дубасовым, подтвердилось через несколько лет, когда число союзных республик выросло до одиннадцати, потом — до пятнадцати... Соответственно этому увеличилось и количество оборотов лент на гербе.
Ордена
Засекреченному художнику Дубасову довелось участвовать в разработке первого варианта ордена Ленина (эта высшая в СССР награда была учреждена по предложению Тухачевского в 1930 году). Золотая звезда Героя Советского Союза и Маршальская звезда тоже сделаны по рисункам Ивана Ивановича... А еще в его послужном списке — эскизы нескольких медалей, многочисленных почетных грамот, облигаций... Главный художник Гознака занимался даже внешним видом вымпелов, отправленных нашими ракетами на Луну и Венеру!
Государство не обидело наградами художника. В 1945 году Дубасову вручили орден Ленина — “за выполнение особо важных заданий правительства”. (А если расшифровать эту обтекаемую формулировку — за эскизы денег для социалистических стран.) Были и еще правительственные награды.
Кто скажет, большая это или малая цена за те 48 лет, что Иван Иванович отдал Гознаку? За его судьбу анонимного художника, работающего под строжайшим контролем сверху? И за талант живописца, который пришлось “засушить” в себе, рисуя деньги, ордена да грамоты?..
***
Последнюю свою работу Дубасов посвятил подмосковному Одинцову, где прошли его детство и молодость. В 1980 году Иван Иванович подготовил эскизы для нового городского герба.
А еще семь лет спустя и сам главный рисовальщик Советского Союза вернулся в одинцовские края — уже навечно.
