Вынужденный по милости Вашингтона метаться туда-сюда над Атлантикой, Примаков мог бы показаться униженной или даже комической фигурой. Но на самом деле Евгений Максимович не только усилил свои позиции на переговорах с МВФ, но и одним махом превратился из премьера полуобанкротившейся страны в чуть ли не ключевую фигуру мировой политики. Если бы Евгений Максимович продолжил свой полет к американским берегам, он совершил бы нечто близкое к политическому самоубийству. На родине премьер вмиг стал бы мальчиком для битья для всех остальных политиков: только ленивый не обвинил бы его в предательстве "православных братьев" и наших национальных интересов. Но этого мало. Премьер бы потерял лицо и в глазах своих американских визави. Прилетев в Вашингтон при таких двусмысленных обстоятельствах, Примаков показал бы, что нет таких унижений, на которые он не был бы готов пойти ради кредита МВФ. А как обращаются с ползающими на коленях просителями — общеизвестно. Кроме того, подрыв внутриполитических позиций премьера автоматически гарантировал бы и крах переговоров. С обреченными на скорую отставку чиновниками солидные джентльмены никаких серьезных дискуссий не ведут. Так что на самом деле прилета Евгения Максимовича в Штатах уже никто не ждал. Более того, если бы его "ИЛ-62" сел в клинтоновской столице, встречающие вполне могли бы крутить пальцем у виска. Американцы прекрасно понимают, что решение бомбить сербов в любом случае вызовет в России бурю негодования. Для них важно совсем другое. Самым опасным вариантом развития событий был бы тот, при котором российские власти от излишка эмоций или, напротив, по холодному расчету сделали бы чересчур резкие шаги: в одностороннем порядке отменили бы эмбарго на поставку оружия Белграду, попытались помочь сербам военной силой или объявили бы Западу новую холодную войну. В этом случае развитие событий стало бы полностью непредсказуемым, а репутацию Клинтона не спасло бы уже ничто. В историю он вошел бы как президент, "потерявший Россию". Итак, для янки жизненно важно, чтобы гнев Москвы ограничился бы выпусканием пара. А обеспечить это может только Примаков. Евгений Максимович полностью осознает, что разрыв с Западом или военная помощь "братьям сербам" невыгодна прежде всего России. Поэтому премьер будет делать все, чтобы выразить свое возмущение "американской агрессией": выступать с пламенными речами, до последней минуты призывать натовцев одуматься, проводить самые разные совещания с силовиками. Но при этом Примаков будет сдерживать горячие головы и никогда не пойдет на какой-нибудь рискованный шаг. Премьер нужен западникам и по другой причине. При всех внешних разногласиях между Москвой и НАТО по Косову между ними существует достаточно четкое разделение ролей в их совместных играх с Белградом. "Злые" западники Милошевичу угрожают, а "добрые" россияне его уговаривают. Если в конечном итоге сербам придется пойти на уступки, им будет куда приятнее поддаваться уговорам "русских братушек", а не подчиняться ультиматумам "западных агрессоров". И, наконец, последнее. Вчера в московской политтусовке много говорили о том, что досрочное возвращение примаковского лайнера во "Внуково-2" может стоить России успеха на переговорах с МВФ. Но на самом деле если фондовики и покажут Москве фигу из-за Югославии, то это произойдет лишь в случае, если Москва сделает одно из упомянутых резких движений. А пока позиции Евгения Максимовича в его торгах с Камдессю, напротив, только укрепились. Ведь сейчас Запад заинтересован в нашем хорошем поведении гораздо больше чем две недели назад.
