Фессалия — это та Греция, которую мы еще не знаем. Там практически нет российских туристов. Да и европейцы открыли ее для себя сравнительно недавно. Если известные курорты Родоса, Крита, Корфу — это как искрящееся веселое шампанское, то вкус Фессалии — это вкус изысканного коньяка большой выдержки, рассчитанный на тонкого ценителя…
На родине аргонавтов
В греческой мифологии гора Пелион на востоке Фессалии считается местом обитания кентавров. Эти сказочные полулюди-полукони активно вмешивались и в дела обычных людей. Так, кентавр Хирон вырастил предводителя аргонавтов Ясона. Предание гласит, что у кентавров обучался искусству врачевания основатель современной медицины Гиппократ. У подножия Пелиона расположился город Волос, построенный на развалинах древнего Иолка. Именно оттуда аргонавты во главе с Ясоном отплыли к берегам Колхиды (нынешняя Абхазия и Мегрелия), чтобы добыть золотое руно.
Ныне легенда ожила. Греческим кораблестроителям удалось по сохранившимся рисункам воссоздать легендарный “Арго”, корабль аргонавтов. Строительство корабля заняло 4 года — с 2000 по 2004 год — и обошлось греческому бюджету в кругленькую сумму. Сейчас “Арго” находится в старом порту города Волос и охраняется как стратегический военный объект. Нас, группу российских журналистов, допустили к нему только после долгих согласований с городским начальством.
Корабль длиной 28,5 м с одной мачтой перемещается при помощи 50 гребцов и парусов. Он уже выходил в море, но мы нашли его на верфи: “Арго” предстоял ремонт. То, что его так охраняют, неудивительно: “Арго” полностью сделан из дерева — и уничтожить его не составит большого труда для каких-нибудь завистников. Вскоре его почистят, покрасят, спустят на воду, и не исключено, что он вновь направится в Черное море, к берегам Колхиды.
Волос — небольшой портовый город, жизнь в котором течет размеренно и безмятежно. Ранним утром к пристани причаливают рыбацкие катера и лодки со свежим уловом. Тут же его и продают — горожане запасаются свежайшей, только что выловленной из моря рыбой, осьминогами, креветками. В этот час в многочисленных тавернах вдоль набережной еще пустынно. Они постепенно оживают после 15–16 часов дня, когда обыватели начинают просыпаться после обязательной для греков сиесты. А вечером найти свободный столик уже невозможно.
В приморских тавернах — “ципурадико” — принято заказывать маленькие, по 50 мл, бутылочки с циппуро. Это греческий виноградный самогон, в который обычно добавляют много аниса. Кроме циппуро, специально заказывать ничего не надо — закуски принесут сами. К каждой бутылочке полагается определенное количество тарелок с разнообразными закусками из рыбы и морепродуктов. Счет выставляется по количеству выпитых бутылочек. Скажем, у вас компания из 10 человек — смело заказываете 20 бутылочек, по две на нос. Этот обычай сложился давно. Первоначально “ципурадико” были предназначены для рыбаков: когда они сходили на берег, усталые и продрогшие, то нуждались в хорошем глотке крепкого напитка, а закусывали тем, что только что выловили из моря.
Кто не пьет самогон, может заказать “краси” — вино. Особенно хороша в жару рецина — легкое белое вино с запахом и привкусом сосновой смолы.
Из десертов рекомендую местный деревенский йогурт, приправленный разнообразными сортами варений: черешневым, инжировым, ореховым и даже морковным. Ну и, конечно, греческий кофе — это обычный турецкий, но в Греции, как и в Армении, турецким его лучше не называть.
Мокрое место
— У нас все не так плохо, как показывают по телевизору, — говорит Костас Агурастос, глава греческого региона Фессалия. Он встретился с российскими журналистами в аэропорту города Волос. Аэропорт не работал, но не из-за забастовки, как нам объяснили, а просто потому, что в этот день не было рейсов. — Фессалия не так сильно пострадала от кризиса, как другие регионы. Мы живем в основном за счет сельского хозяйства и туризма, пользуемся тем, что сами производим…
В греческой провинции практически не ощущается накал социального протеста, которым охвачена столица. Несмотря на то что наша поездка совпала по времени со всеобщей забастовкой, мы не ощутили на себе никаких ее последствий. Демонстрацию греческих трудящихся мы видели только один раз — около 20 человек размахивали флагами в центре Волоса.
— Нет ничего удивительного в том, что люди отстаивают свои права, — говорит губернатор. — Но участники акций протеста прекрасно понимают, что туризм — основа благополучия Греции. Поэтому они стараются проводить свои акции так, чтобы интересы туристов не пострадали. Туристическую сферу забастовки вообще не затрагивают. Отели, рестораны, таверны работают все время, их сотрудники не бастуют.
В этом мы смогли убедиться на собственном опыте.
Вечером вместе с главой отдела по туризму муниципалитета города Волос Сулой Барджьёка мы едем в горную деревню Макриница, расположенную недалеко от Волоса. Вдоль мощенной камнем сельской улицы — ряд лавок, где продают керамику, собранные в окрестностях лечебные травы, мед, мармелады и варенья. На центральной площади растет невероятной толщины тысячелетний платан и бьет целебный источник. Крона могучего дерева накрывает всю площадь. Это место часто называют “балконом Пелиона”: отсюда открывается прекрасный вид вниз, на Волос, который ночью похож на огромную светящуюся подкову. Внутри подковы таинственно блестит вода Пагасийского залива.
Нас встречает староста деревни и с ходу сообщает нечто удивительное:
— Название нашей деревни — Макриница — имеет русское происхождение. Очень давно кто-то из русских путешественников, приехав сюда, удивился: “как у вас здесь мокро! “Отсюда и пошло название.
По преданию, Макриницу основали беженцы из захваченного турками Константинополя. В XV веке. Когда они пришли сюда, этот платан уже был. Здесь действительно всегда мокро: в деревне более сотни источников, и вообще под Пилио находится огромное подземное озеро. Приезжие могут остановиться в одном из старинных особняков, переоборудованных под гостиницы. Вообще здесь, по решению ЮНЕСКО, любые новые постройки не должны отличаться по стилю от старых.
На следующее утро мы отправляемся в путь по горным серпантинам. Ведь Макриница — лишь одна из 24 деревушек Пилио, каждая из которых уникальна.
Парящие над бездной
В деревне Киссос всегда прохладно: она находится на высоте 550 метров над уровнем моря. Знаменита деревня тем, что здесь находится церковь Святой Марины, которую начали строить в 1650 году — еще во времена турецкого ига. Поэтому у нее нет куполов. “Турки запрещали”, — говорит жена местного священника Василики Михалоро. Зато у храма есть уникальные “внутренние купола”, изготовленные из древесины каштана и расписанные народными художниками. Натуральные краски почти не поблекли от времени. Деревянные колонны храма представляют собой цельные стволы деревьев от пола до потолка. Они настолько прочные, что храм не пострадал во время многочисленных землетрясений…
А еще уникален церковный алтарь, покрытый листовым золотом по древнерусским технологиям. В храме даже найдена надпись на древнеславянском. “При изготовлении алтаря использовались золотые монеты, множество которых было найдено здесь в давние времена, — рассказывает жена священника. — Раньше золото называли словом “ксо”. Считается, что от него и произошло название деревни”.
Православие — это то, что роднит нас с греками. В Фессалии находятся совершенно уникальные православные монастыри — Метеоры. По-гречески это слово означает “парящие в воздухе”. Представьте себе грандиозные каменные столбы, словно висящие в воздухе. На вершинах этих скал, на высоте 600 метров над уровнем моря, находятся монастыри, из которых шесть — действующие. Описать это невозможно, надо увидеть. Всего здесь было 24 монастыря, строительство которых началось в XIV веке. А первые отшельники здесь появились еще в IX веке.
Мы поднимаемся в монастырь Святого Варлаама, в котором осталось 7 монахов. В наше время подняться сюда может любой человек. А в прошлом для этого требовалось изрядное мужество. Ступени, по которым сейчас идут туристы, появились только в 20-е годы прошлого века. А мост — и вовсе после Второй мировой войны. Как же поднимались до этого?
Нам показали подъемную площадку и “катушки” — механизм типа колодезного. Грузы поднимали сюда на деревянной платформе. С паломниками было сложнее. Их поднимали в огромной “авоське”, сплетенной из толстых веревок. Подъем занимал около получаса, все это время паломник раскачивался над бездной. Неудивительно, что, оказавшись на площадке, он возносил молитву Богу. Один из русских путешественников, Василий Григорович-Барский, вспоминал, что, поднявшись в монастырь, он заметил наверху, что веревка почти перетерлась. Тогда он спросил монахов: “А как часто меняете? “На что ему честно ответили: “Когда обрывается, тогда и меняем”. Такая смерть считалась “богоугодной”. Считалось, что это происходит, если земной путь человека уже закончен, и что погибший такой смертью паломник обязательно попадает в рай…
