Напомним, попадание Мосбиржи в американский SDN-лист фактически означает ее полную изоляцию от мировой долларовой и евро-системы. Отныне биржевые торги этими валютами в России проводиться не будут. Их официальные курсы к рублю ЦБ начал определять по новой методике, используя, во-первых, банковскую отчетность по заключенным валютным сделкам, во-вторых, данные , поступающие от цифровых платформ внебиржевых торгов. На понедельник, 17 июня, курс доллара установлен на уровне 89,06, курс евро — 95,15.
Казалось бы, ничего особо страшного не произошло: компании и физлица по-прежнему могут покупать и продавать наличные доллары и евро: да, биржевой механизм, касающийся этих валют, отпал, но остались банки. Ориентиром для участников рынка становится биржевой курс юаня к рублю.
Однако на практике эта ситуация создает массу проблем, таких как непрозрачность сделок, дополнительные издержки при обмене, больший спред (разница) между ценой продажи и ценой покупки, риски злоупотреблений со стороны кредитных структур, чья роль становится доминирующей. Кроме того, потеря ключевого –биржевого - инструмента ценообразования вносит сумятицу в торговлю: не вполне понятно, как теперь корректно определять стоимость товаров и услуг, рассчитываемых в привязке к доллару. Эксперты предсказывают, что дестабилизация процессов валютного рынка приведет к удорожанию импорта и, соответственно, усилит инфляцию, поскольку цены производителей (многие зависят от иностранного оборудования и комплектующих на 80% и выше) вырастут.
В-общем, россиянам предъявлен очередной санкционный ребус, который еще предстоит научиться разгадывать. Расслабляться рано: отныне отечественная валюта будет крепнуть и слабеть уже по отношению не к «токсичным» доллару и евро, а к «дружественному» юаню, за курсом которого теперь придется пристально следить.
«Практически сразу после введения санкций четко обозначилась разница между официальным курсом, который ЦБ стал устанавливать на основе данных внебиржевых торгов, и теми котировками, что мы и сегодня наблюдаем в банковских обменниках, - отмечает главный научный сотрудник Института экономики РАН Игорь Николаев. - Да, на первых порах, на фоне тогдашних панических настроений, она была выше, но этот разрыв сохраняется. То есть, о едином курсе пока говорить сложно, скорее, речь идет о двух реальностях, существующих параллельно. Текущий курс от ЦБ не вполне соответствует картине в обменных пунктах с куплей-продажей наличных долларов и евро. И я вполне допускаю, что сближения между двумя курсами — официальным и рыночным — так и не произойдет. Официальный, кстати, я полагаю, не претерпит заметных изменений в ближайшую неделю: рубль может лишь немного ослабнуть, скажем, до 90».
Пока на рынке будет царить неопределенность, пока идет перестройка механизма валютных торгов, курсы будут оставаться фактически множественными, и целиком зависеть от внутренней ситуации со спросом и предложением в каждом конкретном банке, считает директор Центра структурных исследований РАНХиГС Алексей Ведев. По его словам, кредитные организации не станут кардинально уменьшать спреды, в которых они заложили повышенные риски. Маловероятно также, что рубль в ближайшие дни девальвируется, либо, напротив, рванет вверх. В обозримой перспективе курс будет волатилен, пребывая в широком коридоре 85-92, с увеличенными спредами между ценой покупки и ценой продажи.
В свою очередь, начальник аналитического управления банка БКФ Максим Осадчий указывает на риски усиления инфляции. Это связано с тем, что вырастет стоимость иностранных товаров, приобретаемых за доллары и евро, усложнится логистика поставок из-за рубежа, бизнесу придется придумывать новые схемы, больше платить посредникам. В резко изменившихся условиях увеличатся издержки российских компаний-импортеров на приобретение нужной им валюты.
