Пшеницы мы вывезли 27,6 миллиона тонн (почти на 4% больше, чем в сезоне 2020-2021 г.), экспорт ячменя превысил 27%, зернобобовых - в 2,6 раза... И далее без остановок: кукуруза, мука, даже твердых сортов пшеницы. Которых мы производим немного (для макарон и вермишели) и потому ее практически не экспортируем. Но в сезоне прошлого года продали 720 тысяч тонн — в 3,5 раза больше обычных показателей.
Но у этих достижений есть и обратная сторона. В погоне за валютой российские экспортеры, как правило, без оглядки продают все, что плохо лежит или слабо охраняется государством. Вспомним осеннюю историю, когда крестьяне в уборочную страду остались без дизельного топлива. Литр солярки стоил 100-120 рублей вместо привычных 50. А в некоторых регионах ее вообще не было...По неким серым схемам (в погоне за прибылью) энергоносители перевозили в Турцию, а далее они уже «растекались» по всему миру.
Не получится ли так, что, увлекшись экспортом зерновых, мы вдруг сами окажемся с пустыми элеваторами и хранилищами? По словам кандидата экономических наук, ведущего программы «Сельский час» Игоря Абакумова, трейдеры покупают пшеницу на биржах по внутренним российским ценам за 100-180 долларов за тонну. И крестьяне ее продают, потому что им деваться некуда. Нужно расплачиваться за кредиты, готовиться к предстоящей посевной кампании...А экспортеры продают пшеницу по мировым ценам, которые в разные периоды составляют 230-250 долларов. Неплохая прибыль, ради которой, как говорится, можно и повернуться спиной к внутреннему рынку.
Вот и с твердыми сортами пшеницы, пока правительство не запретило их экспорт, мы успели установить рекорд. Абакумов говорит, что правительство вмешалось вовремя: на макароны, лапшу и вермишель для внутреннего потребления нам хватит, закупать «на стороне» не будем.
- Хотя, - продолжает он,- в нынешнем году с этими сортами у нас неурожай. Осенью восток Оренбургской области, где, в основном, выращивается эта культура, залило дождями, твердые сорта пшеницы проросли на корню. Большие объемы признаны несортовыми. Их готова покупать Прибалтика, но действует запрет правительства, поскольку числится она, все-таки, твердой пшеницей.
С другой стороны, собрав в 2023 году около 143 миллионов тонн зерновых (из них пшеницы порядка 95 миллионов тонн), мы не можем, как собака на сене, оставлять огромные запасы , которые просто не в состоянии съесть или переработать для внутреннего рынка.
Наши внутренние потребности куда более скромные — порядка 80 миллионов тонн. Которых нам хватит и на пропитание, и на кондитерку, и на откорм скота, и на стратегические запасы. И даже еще останется «с хвостиком»
Значит, собранный урожай необходимо куда-то пристраивать. Самый легкий вариант, правда, не в условиях экономических санкции — экспорт. К козням со стороны Запада. мы смогли приспособиться и ставим рекорды. Хотя не являемся самой крупной страной в мире по производству зерновых. Мы крупнейшие экспортеры, что дает западным политикам повод говорить, будто Россия применяет «зерновое оружие».
Как эффективнее использовать это «оружие»?
Не первый год аналитики призывают крестьян наращивать поголовье птицы и скота — тогда голова о «внеплановых» миллионах тонн зерновых болеть не будет. Конечно, на откорм животных. И цены на продукцию поползут вниз. Но только после того, как куриные яйца в рознице подорожали на 40-50 %, мы узнали, что с 2021 по 2023 год количество птицефабрик в стране снизилось почти на 12 %. А ведь зерновые — основа корма для птиц.
Не лучшая ситуации и с крупным рогатым скотом — КРС. В последние годы поголовье планомерно сокращается. На 1 июня прошлого года оно составляло 18,3 миллиона, на 0,8 % меньше, чем годом ранее. А в целом с 2013 года снизилось на 13 %. Конечно, хотелось бы, чтобы было с точностью до наоборот, чтобы росло — ведь это дополнительные миллионы тонн молока и говядины. Которая, из-за высокой цены, давно стало для россиян роскошью.
Но КРС уменьшается, чиновники даже нашли причину этого явления: за счет повышения продуктивности животных...
