Свернуть первоначальный план по введению ограничения цен на российскую нефть, по словам источников Bloomberg, власти США вынудил «скептицизм инвесторов и растущие риски на финансовых рынках, вызванные волатильностью цен на энергоресурсы». Теперь США и Евросоюз попытаются установить «более свободно управляемую» предельную стоимость нефти из нашей страны, уровень которой будет окажется «более высоким, чем ожидалось ранее».
Процесс фиксирования экспортных цен российского сырья должен быть запущен с 5 декабря. Первой об инициативе таких санкций заявила министр финансов США Джанет Йеллен. По ее словам, в условиях высоких котировок на сырье (в последнее время стоимость барреля колеблется в районе $90-95, но еще летом за него давали $125), поставки из нашей страны должны оставаться в коридоре $40-60 за «бочку». Недавно она уже более определенно говорила о $60 за баррель. Но, похоже, что и эта цифра не устроила большинство участников нефтяного рынка. Если же устанавливать потолок на более высоком уровне - скажем, $70 за баррель, то он и вовсе теряет смысл, поскольку в настоящее время наша страна на фоне санкций и так продает свою нефть со скидкой в 20-30% от рыночной цены марки Brent.
На сегодняшний день диспозиция такова: помимо Штатов, к идее нефтяного потолка присоединились страны G7, а также Австралия и Южная Корея. Подумать о поддержке ограничения цен пообещали Новая Зеландия и Норвегия. Зато ряд крупнейших потребителей углеводородов, включая Китай и Индию, категорически отказались от участия в заговоре против энергоресурсов из нашей страны. Другими словами, Вашингтону не удалось убедить в целесообразности такой меры достаточное количество участников рынка.
Так будет ли принят странами Запада ценовой потолок на российскую нефть и в каком виде? Ответ на этот вопрос нам дали эксперты: начальник управления аналитических исследований ИК «ИВА Партнерс» Дмитрий Александров, главный аналитик TeleTrade Марк Гойхман и аналитик Freedom Finance Global Владимир Чернов.
- Почему идея ценового потолка на российскую нефть оказалась провальной?
Гойхман: Ограничение цен на российскую нефть изначально задумывалось, чтобы лишить Россию дополнительных доходов от экспорта, а не для того, чтобы снизить физические объемы продажи нашего сырья. Поэтому уровень потолка должен был оказаться ниже рыночной цены, но достаточно высокий ($60 за баррель), чтобы обеспечить минимальную рентабельность продаж. Если бы идея сработала и все потребители присоединились к соглашению, а Россия согласилась продавать нефть не выше указанного предела, то в целом мировые котировки «черного золота» снизились бы. Но Москва пригрозила не продавать углеводороды тем государствам, которые подпишутся под«потолком». К пакту практически никто не присоединился, кроме организаторов санкций - стран G7. Большинство участников рынка решили, что последствия этих мер могут оказаться прямо противоположными задуманным. Уход российской доли предложения с рынка поднял бы мировые цены, по разным оценкам, до $120-140 за баррель. В этом случае и самим США, и ЕС пришлось бы покупать сырье по неадекватно завышенной цене. Это привело бы к усилению инфляции, удару по экономическому росту, производству, доходам населения и бизнеса в этих странах, к негативу на выборах их лидеров.
- США и Евросоюз собираются установить «более свободно управляемый» потолок стоимости российской нефти. О чем может идти речь? Чем подобная мера может навредить поставкам энергоресурсов из нашей страны?
Чернов: Есть несколько возможных вариантов. К примеру, может быть введен ценовой коридор, в пределах которого в дальнейшем можно будет устанавливать потолок стоимости российской нефти в зависимости от мировых котировок. Также новые параметры ограничений могут распространиться не на конкретную цену нефти из нашей страны, а на отклонение стоимости сырья на мировых торговых площадках - в процентах. Впрочем, наиболее разумным было бы установить ограничения с учетом себестоимости добычи, уровень которой может, также как и биржевые котировки, увеличиваться или снижаться. Тем самым, Запад, с одной стороны, зафиксировал бы экспортную прибыль России, однако предоставил нашим компаниям небольшую надбавку для сохранения рентабельности бизнеса.
Гойхман: Фактически, это означает завуалированную форму отказа от идеи «потолка». Формально какие-то ограничения, вероятно, будут, введены, чтобы «сохранить лицо» инициаторам идею, но фактического контроля за выполнением таких условий никто не будет осуществлять. Если сами страны-инициаторы и перестанут покупать российскую нефть по ценам выше установленного предела, то остальные импортеры продолжат приобретать наше «черное золото» по рыночной стоимости.
- Ранее провалилась попытка введения газового полка цен со стороны ЕС. Теперь Запад не может согласовать нефтяной потолок. Не говорит ли это о том, что подобная мера по ограничению экспортных цен на сырье из России не является эффективной?
Александров: Эффективность ценовых потолков действительно крайне низка и возможна только в случае, если баланс спроса и собственной добычи покупателей нейтрален, а продавцы обладают возможностью предоставить дополнительные объемы энергоресурсов. Сегодня не наблюдается ни того, ни другого. Рынок ЕС остается глубоко дефицитным, а против многих производителей - не только России, но и Ирана, Венесуэлы - сами же импортеры ввели жесткие ограничения, не позволяющие увеличивать добычу. Тем самым такого рода меры вредят не столько тем странам, против которых они вводятся, сколько самим инициаторам санкций.
