С начала года отечественные животноводы отгрузили на экспорт почти 115 тысяч голов сельхозживотных. Чуть меньше половины в этой экспортной когорте составляют свиньи, 11 % крупный рогатый скот, 41 % - мелкий рогатый скот: козы и овцы. Год назад этот показатель был 56,3 тысяч голов.
По данным ведомства, покупателями российских сельхозживотных, в основном, являются страны ближнего зарубежья, бывшие коллеги по строительству социализма. Так, Грузия купила более 50 тысяч свиней, 6 тысяч овец и коз. В числе покупателей Армения, Азербайджан (13 тысяч мелкого и 1,5 тысячи крупного рогатого скота) и Узбекистан. Из стран дальнего зарубежья выделяются Иордания, которая завезла 14 тысяч мелкого рогатого скота и Ливан, пополнивший тамошнюю «армию» овец на 6 тысяч голов.
Надо полагать, что статистика экспорта сельхозживотных далеко не полная, ведь контракты на поставки в разные страны и континенты заключаются не только на государственном уровне, но и отдельными компаниями и регионами.
Так почему сами аграрии не радуются такому успеху? Ответ достаточно прост. Мясо и молоко на внутреннем рынке постоянно дорожают, необходимо наращивать собственное поголовье скота, чтобы снизить импортозависимость по говядине и баранине. И совсем непонятно, что мешает двигаться вперед. Нехватка кормовой базы? Но у нас, от тайги и до британских морей, миллионы гектар пустующих угодий!
Но вместо увеличения стада, мы его в живом виде (то есть, для забоя) продаем в другие страны.
По свиньям (в экспорте хрюшки занимают почетное 1-е место) вопросов нет. Уже три года как мы полностью закрываем внутренние потребности в свинине и даже ее продаем за рубеж оптом и в розницу.
Но такая аграрная благодать не фиксируется по другим отраслям. Взять, к примеру, коров, которые нам и самим нужны позарез. Их поголовье в России сокращается еще с 90-х годов прошлого столетия, увеличивая импортозависимость по молочным (и не только) продуктам.
На апрель 2022 года в стране насчитывалось 17,9 миллионов единиц крупного рогатого скота, в том числе 7,8 млн. коров. Это хоть и не на много — 1-2% - но меньше, чем было годом ранее. Для полного, так сказать, счастья, нам в стране нужно надаивать 30-32 миллиона тонн молока - против нынешних 17-18 миллионов. По мнению специалистов, 3-4 миллиона голов дойного стада просто стучится в двери. Но Минсельхоз, планирующий разные аграрные программы, очевидно, этого сигнала не слышит. Животных продаем за валюту, чтобы потом за валюту же покупать молочку или мясо в других странах. Разве это по-хозяйски?
Еще более острая ситуация обозначилась в стане мелкого рогатого скота. В советское время в РСФСР насчитывалось 64 миллиона овец. В перестройку их поголовье снизилось до 16 миллионов, ровно в четыре раза
В последние годы оно помаленьку росло и была надежда, что рано или поздно восстановится. Ведь сегодня баранина вообще не по карману простому россиянину. В туше килограмм мяса стоит 600 рублей, а уже разделанное и готовое к продаже – больше тысячи…
В 2018 году, судя по статотчетности, в России зафиксировали 24 миллиона мелкого рогатого скота. А уже в 2021 году осталось… 19 миллионов. Куда делись 5 миллионов за какие-то три-четыре года?
Этот вопрос задаю доктору сельскохозяйственных наук, профессору, главному научному сотруднику отдела генетики и технологий Всероссийского института животноводства Владимиру Двалишвили.
- Режут и продают в Иран, в Арабские Эмираты, в другие страны, - отвечает он.- В тушах или в живом виде. У нас нет грамотной ценовой политики в развитии овцеводства. На первом месте должна стоять шерсть, на втором – мясо. А у нас все наоборот…
В стране, по словам ученого, не хватает шерстомоек. Чтобы продать шерсть по коммерческой цене, ее необходимо помыть. Это можно сделать в Белоруссии, но нужны какие-то сертификаты, документы – целая история. Потому, шерсть у нас продается по 10 рублей за килограмм, хотя только стрижка овцы обходится в 150 рублей. В Калмыкии, в Дагестане выгоднее забивать животных на мясо или продавать в живом виде. Выращивают до четырех месяцев – и отправляют по экспорту.
Получается, что легче сорвать экспортный куш здесь и сейчас, чем кропотливо, из года в год, восстанавливать былое поголовье скота.
