Уязвимость Европы к потере поставок энергоресурсов из России помогает объяснить относительную осторожность в отношении санкций, пишет британское издание The Guardian.
«Одна из ироний» военного конфликта на Украине заключается в том, что финансы Кремля выигрывают каждый раз, когда кризис углубляется, говорится в аналитическом материале The Guardian. Россия является вторым по величине экспортером сырой нефти после Саудовской Аравии, но она не имеет себе равных в качестве экспортера природного газа. Страны, производящие больше нефти и газа, чем потребляют, получают непредвиденные выгоды, когда цены растут, и Россия попадает в эту категорию. И наоборот, страны, не обеспечивающие себя энергией в плане энергообеспечения, страдают от высоких цен, потому что растут издержки бизнеса и сокращается покупательная способность потребителей. Ведутся оживленные споры о том, являются ли США самодостаточными в плане энергии, но они, безусловно, намного меньше зависят от импорта, чем Европейский союз, который получает 40% своего природного газа из России.
Европа гораздо более уязвима к потере поставок энергоносителей из России, чем США, и, как пишет The Guardian, это помогает объяснить, почему канцлер Германии Олаф Шольц более осторожен, чем Вашингтон, в отношении распространения режима санкций Запада на нефть и газ — по крайней мере, на данный момент.
После того как госсекретарь в администрации Джо Байдена Энтони Блинкен резко поднял цены, заявив, что США и их союзники активно рассматривают возможность включения нефти и газа в санкционный список, Шольц заявил, что российская энергетика «необходима» для повседневной жизни европейцев.
Британский премьер Борис Джонсон также выразил осторожность, дав понять, что ужесточение санкций, включающих нефть и газ, не может произойти в одночасье. Предупреждение премьер-министра прозвучало, когда стоимость неэтилированного бензина на британских АЗС достигла 155 пенсов за литр, пишет The Guardian.
Международный валютный фонд обеспокоен влиянием цен на энергоносители на мировую экономику, которая все еще восстанавливается после пандемии COVID-19, и опасается, что удар по спросу в странах-потребителях энергии не будет компенсирован увеличением расходов производителей энергии. . Экономические последствия уже «очень серьезные», говорится в заявлении МВФ.
В начале 2022 года ЕС платил 190 миллионов евро в день за природный газ, который он получал из России, но к концу прошлой недели эта цифра выросла до 610 миллионов евро в день. Дальнейшее повышение цен на газ означает, что счет теперь будет еще выше.
То же самое и с нефтью, где в начале торгов стоимость барреля нефти марки Brent ненадолго достигла 139 долларов — вплотную к ее рекордному максимуму в 147 долларов за баррель в 2008 году. По некоторым оценкам, Европа платит 285 миллионов долларов в день за российскую нефть.
Ник Парсонс, руководитель отдела исследований компании Thomas Lloyd, занимающейся исследованиями в области возобновляемых источников энергии, сказал, что в фунтах стерлингов цены на нефть (без поправки на инфляцию) сейчас выше, чем 14 лет назад, из-за более низкого обменного курса. В 2008 году, когда фунт стоил 2 доллара, баррель нефти стоил 73 фунта стерлингов; при текущем обменном курсе 1,31 доллара она стоит 106 фунтов стерлингов за баррель.
Еще неизвестно, действительно ли Россия пожинает все плоды роста цен, отмечает The Guardian. Так, Нил Ширинг, главный экономист группы Capital Economics, говорит, что санкции уже оказывают заметное влияние на трансграничные операции, в том числе на пока еще не затронутый экспорт нефти и газа.
Свидетельством этого, по словам Ширинга, является разница в цене между нефтью марки Brent — одним из мировых эталонов — и нефтью Urals, основной российской экспортной смесью. До начала военной операции на Украине нефть марки Urals торговалась со средним дисконтом в 2-3 доллара за баррель, но впоследствии этот дисконт увеличился почти до 25 долларов за баррель.
Рубль достиг нового минимума по отношению к доллару США, и Россия уже ощущает на себе влияние санкций. Но так же — в экономической версии гарантированного взаимного уничтожения —ощущает себя и Запад, резюмирует The Guardian.
