«Принятые ранее решения не позволят покрыть людям расходы, которые связаны с повышенной инфляцией прошлого года. Поэтому предлагаю так, как и говорил об этом на съезде «Единой России» летом и в декабре на большой пресс-конференции, проиндексировать пенсии даже чуть выше инфляции», — сказал Владимир Путин 12 января на совещании с членами правительства.
Чуть выше инфляции — «с небольшим зазором», как деликатно выразился президент, — это на 8,6%: по предварительным данным Росстата, годовая инфляция в прошлом году составила 8,4%...
Еще в конце сентября прошлого года, когда правительство только внесло в Госдуму проекты федерального бюджета и бюджета Пенсионного фонда, было очевидно, что запланированная с 1 января 2022 года индексация пенсий неработающим на 5,9% недостаточна и роста цен ну совсем не компенсирует. В своих заключениях это отмечали и думский Комитет по труду и социальной политике, и думский Комитет по бюджету и налогам, и Счетная палата. Но правительство молчало, президент молчал.
В ноябре, когда дело шло уже ко второму чтению, Владимир Путин на совещании с членами правительства вдруг заявил, что прожиточный минимум и МРОТ, которые тоже первоначально хотели проиндексировать в 2022 году ниже уровня инфляции (на 2,5% и 6,4% соответственно), следует поднять на 8,6%. Выше прогнозируемого уровня инфляции, сказал президент. Это пожелание немедленно реализовали, и бюджет приняли уже с учетом соответствующих поправок.
Логично было бы предположить, что аналогичный подход будет применен и к пенсиям. Но про пенсии президент в ноябре сказал лишь то, что вопрос об их индексации выше уровня инфляции «прорабатывается» в Администрации Президента, правительстве и депутатами и «в ближайшее время будет принято решение».
Потом прошло больше месяца. Госдума, где все депутаты из всех фракций двумя руками проголосовали бы за более высокую индексацию, 22 декабря закрыла осеннюю сессию и разошлась до 18 января. Кабинет министров по-прежнему молчал. Молчал и Кремль.
Обещанное и представлявшееся очевидным «решение» оставалось не принятым. А 23 декабря на своей большой пресс-конференции президент Путин опять говорил о нем в неопределенном будущем времени — мол, правительство «в ближайшее время» еще только «должно будет…» что-то там сделать, чтобы обеспечить выполнение того, что ранее обещалось. То есть обеспечить индексацию пенсий выше накопленной за 2021 год инфляции…
Теперь-то мы знаем, что «ближайшее время» в понимании президента и правительства — это два месяца. Но считать дело сделанным еще нельзя, потому что 12 января президент поручил правительству, теперь уже «в самое ближайшее время», провести «необходимые процедуры и принять решение»!
Какие это процедуры — заранее известно. Но странно, что президент поручил их провести только правительству, потому что без парламента тут не обойдешься. Закон нужно принимать.
В 2018 году, когда повышали пенсионный возраст, в законе «О страховых пенсиях» на 6 лет заморозили действие нормы, которая обязывала индексировать пенсии на уровень накопленной в предыдущем году инфляции. Взамен временно ввели особый порядок «корректировки» пенсий: с 1 января каждого года они должны были расти на определенную заранее цифру, с уровнем инфляции никак не связанную. 5,9%, которые сейчас выглядят насмешкой, — оттуда, из этого закона. Значит, чтобы обеспечить повышенную индексацию пенсий неработающим, надо сначала в этом законе заменить цифру 5,9% на 8,6%. И прописать, что действовать изменения начнут задним числом, с 1 января 2022 года… А уж потом внести изменения в бюджет страны и бюджет Пенсионного фонда.
Как только закон будет поправлен, можно выплачивать пенсию в увеличенном размере, задним числом доначислив недополученное за январь.
2,7% дополнительной индексации при страховой пенсии в 11 тысяч рублей (получателей пенсий такого унизительно маленького размера в России немало) — это еще 297 рублей в плюс к тем 649 рублям, которые уже дала индексация на 5,9%. А если неработающий в прошлом году получал пенсию в 16 тысяч рублей, повышенная индексация даст ему еще 432 рубля в плюс к тем 944 рублям, что уже дала индексация на 5,9%.
Полностью потерь от опережающего среднюю инфляцию роста цен на продукты питания и лекарства добавка, конечно, не покроет. Зато 8,6% — уже не так позорно, как 5,9%. Но зачем все-таки было тянуть с принятием очень важного с политической точки зрения и не очень обременительного в финансовом смысле решения и усугублять тем самым и без того острое ощущение социальной несправедливости у одной из самых малообеспеченных категорий населения России?
Нет ответа.
