Антимонопольные проверки в отношении поставщиков сжиженного топлива проводятся во всех регионах Казахстана, причем 85 расследований инициированы в Мангистауской области, ставшей основным очагом протестов. Под подозрение попали «Казмунайгаз», «Актобемунайгаз», «Казгермунайгаз» и «Казазхойл» (еще две фирмы не называются). Как отмечает Агентство по защите и развитию конкуренции страны, «в их действиях установлены признаки ценового сговора и злоупотребления доминирующим положением на рынке».
Это классический пример сознательного замалчивания важных истин. Одна из них связана с иностранными инвестициями в казахстанскую «нефтянку»: главные нефтегазовые проекты республики — Тенгиз, Карачаганак и Кашаган — реализуются международными консорциумами с начала 1990-х. Доходы от экспорта углеводородов позволили стране накопить значительные финансовые резервы, на конец 2020 года достигшие $94 млрд, в том числе, средства в Национальном фонде (аналог российского ФНБ). В связи с тем, ресурсы Казахстана добываются и экспортируются зарубежными игроками, контролирующими более 70% сырьевой индустрии. На первом месте США — 29,5% от всей нефтедобычи, далее идут Китай (17,7%) и Евросоюз (17,4%). В частности, крупнейшая нефтедобывающая компания «Тенгизшевройл» на 75% принадлежит американским Shevron и ExxonMobil. Прямые иностранные инвестиции в основном являются вложениями в добычу. Страна занимает десятое место в мире по доле невозобновляемого природного капитала в своем совокупном богатстве (у России — в два раза ниже). В 2020 году половина всего товарного экспорта Казахстана пришлась на сырую нефть — $23,7 млрд.
«Половина производимых в республике сжиженных углеводородных газов (СУГ) уходит за рубеж, — рассказывает эксперт Финансового университета при правительстве РФ Игорь Юшков. — Из полученных в 2019-2020 годах 3,2 млн тонн этого вида сырья иностранцам было продано 1,6 млн. СУГ — побочный продукт нефтяной индустрии и служит лишь вторичным бизнесом для иностранных инвесторов. Основным направлением для них в Казахстане является добыча метана и сырой нефти, и продажа этого сырья в Китай, Россию, другие страны».
Западный бизнес и национальные госкомпании неоднократно призывали правительство к принятию непопулярных мер, отмечает Юшков. Бизнес указывал, что цены на сжиженный газ не могут постоянно находиться в замороженном состоянии, что при фиксированных тарифах ведет к дефициту и убыткам. Судя по всему, полагает собеседник «МК», иностранные компании, стремясь повысить маржинальность своего бизнеса в Казахстане, настаивали на проведении либеральных реформ, большей диверсификации экономики.
Между тем, согласно мнению экспертов, правительство Казахстана никогда не ставило западным добывающим компаниям единых требований и жестких правил. Соглашения, подписанные в 90-х годах, носят конфиденциальный характер и заключаются с каждым инвестором, но явно не в интересах населения. Как уверяет гендиректор Союза нефтесервисных компаний Казахстана Нурлан Жумагулов, «руководство республики имеет в них свою маржу и получает постоянные проценты, которые идут на счета в офшорных зонах и странах Запада».
«Все без исключения крупные топливные проекты Казахстана связаны с иностранными собственниками и экспортно-ориентированы» — отмечает главный редактор издания «Нефть&Капитал» Владимир Бобылев. Добычу ведут мейджовы мировой отрасти — Shell, Shevron, BP, предпочитающие вывозить значительную долю сырья на экспорт. Собственно топливо, включая СУГ, Казахстан получает из России. В частности, газ с Карачаганака перерабатывают в Оренбурге, а Омский НПЗ снабжается топливом из северных областей Казахстана.
«Учитывая клановый, закрытый характер политических систем в Казахстане и Средней Азии в целом, это вполне реально, — рассуждает Юшков. — Зарубежные игроки могут кулуарно договариваться с местной властной элитой и даже с членами президентской семьи: вы обеспечиваете нам режим наибольшего благоприятствования, помогаете наращивать прибыль, а мы дарим энное количество акций наших компаний. Но достоверных данных о таких схемах нет».
По поводу начатого расследования относительно «ценового сговора» собеседник «МК» говорит, что в лучшем случае нарушителей ждет оборотный штраф. То есть, возьмут их средний доход за 2021 году и взыщут процентов пять от этой суммы. Но более вероятно, что ситуация будет спущена на тормозах: в конечном итоге вина будет возложена на «террористов» и «чиновников-вредителей», а не на бизнес.
Читайте также: «В Казахстане идет торг по поводу семьи Назарбаева»
