Как говорится на сайте прокуратуры Кемеровской области, вопросов у сотрудников ведомства к владельцам шахт было множество. Среди них и не модернизированная система, позволяющая отслеживать местоположение горнорабочих и транспорта в шахтах, и нехватка людей на участках, и сломанные системы доставки работников на участки. В сфере пожарной безопасности также есть нарушения – пути эвакуации не оборудованы и не соответствует плану эвакуации, проводка неисправна. Многочисленные нарушения есть и в сфере охраны труда: у шахтеров не оказалось средств индивидуальной защиты и спецодежды, инструктаж по технике безопасности не проводился, нарушался режим отдыха и сна.
Об этой ситуации «МК» поговорил с промышленным экспертом, кандидатом экономических наук Леонидом Хазановым.
– Почему такое огромное количество нарушений?
– Собственники шахт часто экономят на самом необходимом. Соответственно, не обеспечивают применение современных материалов, не заботятся должным образом о проветривании шахт и удалении из них метана, не проводят предварительную дегазацию угольных пластов. А это для Кузбасса очень важно, потому что добываемый из его недр уголь как раз отличается большим содержанием метана. То есть руководство шахт экономит на всем необходимом, ставя во главу угла большую прибыль.
– Неужели так сложно хотя бы починить проводку и провести инструктаж сотрудников?
– Нет, это несложно. И инспекторы Ростехнадзора не просто так выявляют эти нарушения. Их задача – обеспечить безопасность людей в шахтах, чтобы не происходило взрывов и гибели горняков. Требования законодательства, которыми они руководствуются, в буквальном смысле написаны кровью и болью погибших и покалеченных людей. Но руководители шахт предпочитают заплатить небольшие суммы штрафа. По «Листвяжной» за этот год сумма штрафов составила порядка 4 млн рублей – это копейки для «СДС Уголь», который является одним из крупнейших экспортеров угля за границу.
– А почему эти 4 млн не направить на модернизацию шахты и исправить нарушения?
– Зачем, когда можно заплатить 4 млн рублей штрафов и не тратить 40–100 млн рублей на полноценную модернизацию? Суммы этих штрафов позволяют собственникам экономить. Если бы речь шла о миллиарде рублей, то тогда ситуация могла бы измениться, и собственники предпочли бы обновить оборудование, чем платить такие деньги. К сожалению, пока акционеры угольных предприятий в этом направлении даже не думают.
– Считается, что «Листвяжная» была под пристальным вниманием надзорных органов, а ситуация на других объектах может быть еще хуже...
– Тут дело во многом зависит от топ-менеджеров и акционеров, потому что, с одной стороны, действительно считалось, что там все было нормально. Но, с другой, начальство знало о проблемах и отправляло туда людей. Сейчас эта ситуация обсуждается на самом высоком уровне, и я надеюсь, что начнутся хотя бы какие-то подвижки в этом направлении.
– Меняется ли качественно ситуация на шахтах после подобных трагедий или все заканчивается проверками?
– Да, улучшения происходят на пострадавших шахтах. Вопрос: неужели надо ждать каждый раз катастрофу подобного масштаба, чтобы изменения начинали осуществляться? К сожалению, приходится ждать, пока у нас что-то не взорвется и кто-то не погибнет.
– Как вы думаете, что нужно сделать, чтобы подобные ситуации не повторялись?
– Необходимо увеличивать суммы штрафов и повышать ответственность должностных лиц и собственников угольных предприятий. Зачастую что в угольной промышленности, что вообще в российской индустрии собственник остается ни при чем. Мы помним аварию на ТЭЦ-3 в Норильске и какой был масштаб катастрофы от разлива нефтепродуктов…
По-моему, в таких ситуациях необходимо проводить объективное расследование и применять уголовную ответственность к мажоритарным акционерам, если они участвуют в оперативном управлении предприятиями. Наверное, только так удастся избежать подобных трагедий. В Китае, например, за такие вещи могут и расстрелять.
