Для чистоты эксперимента мы пользовались только официальными данными Росстата (исключив альтернативные источники), причем — только средними по стране. Поскольку в разных регионах и даже в разных магазинах одного региона цены могут сильно варьироваться.
Назад, в 2011-й
Но для начала вспомним, каким был 2011 год с макроэкономической точки зрения. Страна тогда еще не отошла полностью от тяжелейшей мировой рецессии 2008–2009 годов, но рост ВВП достиг докризисного уровня в 4,3%. Одним из главных факторов стала высокая среднегодовая цена нефти марки Urals ($109,6), позволившая довести долю сырьевых доходов в федеральном бюджете до 49,7%. Увеличилась и собираемость налогов: их вклад в прирост ВВП достиг 20%. Еще одним локомотивом роста оказалось сельское хозяйство: по причине небывалого урожая сахарной свеклы, подсолнечника и овощей совокупный объем производства в этом секторе экономики вырос на 22,1%. Встрепенулась розничная торговля — люди тратили больше денег на товары как повседневного, так и долговременного пользования.
При этом, что интересно, реальные располагаемые доходы населения стагнировали, составив по итогам года на человека 20 780 рублей (рост лишь на 0,8%). Оборот потребительского рынка вырос за год на 7,2%, но произошло это за счет активизации потребительского кредитования и сокращения нормы сбережений. Проще говоря, люди вышли из режима экономии не потому, что больше зарабатывали, а за счет прежних накоплений и текущих займов. Средняя зарплата тогда составила 23 369 рублей (сегодня — 53 700), средняя пенсия — 8278 рублей (сегодня — 17 500), официальная инфляция — 6,1% (сегодня — 7,9%), а среднегодовой курс доллара — 29,4 рубля (сегодня — 71 руб.).
Что касается цен на базовые продукты, то в целом они были значительно ниже нынешних. Исключений два: крупа гречневая, килограмм которой в 2011-м продавался по обусловленной тогдашним неурожаем цене в 112,02 рубля (сейчас — 99,27 руб.), и капуста белокочанная (38,1 руб. тогда, сейчас — 33,04). Зато литр пастеризованного молока подорожал за десятилетие с 31,8 до 59,6 руб. (+87,4%), десяток куриных яиц — с 35 до 80,6 (+129,8%), килограмм масла сливочного — с 247,7 до 655,3 (+164%), жирный творог (кг) — со 172,7 до 359,6 (+108,1%), мука пшеничная (кг) — с 21,34 до 48 (+101,8 %), хлеб из ржаной муки (кг) — с 27,8 до 58,2 (+109,4%), хлеб из пшеничной муки (кг) — с 44,5 до 87 (+95,5%), макароны (кг) — с 46,7 до 87,2 (+86,9%), яблоки — с 71 до 113 (+59,3%), бананы — с 46 до 88 руб. (+91%).
Продовольственная арифметика
И все бы ничего, если бы благосостояние граждан не отставало безнадежно от этой впечатляющей динамики, не шло с ней вразрез. По оценкам Росстата, реальные располагаемые доходы на одного гражданина в первую половину 2021 года составили в среднем 32 612 рублей. Этой цифрой, равно как показателем десятилетней давности (20 780 рублей), мы и будем оперировать — поскольку она, в отличие от зарплат и пенсий, касается всех граждан страны без исключения. Попробуем посчитать количество весовых единиц разных продовольственных товаров, которые можно купить на эти суммы. Возьмем, к примеру, куриные яйца. В случае с 2011 годом делим 20 780 на 35 (цена за десяток), получаем 593,7. В случае с 2021 годом делим 32 612 на 80,6, получаем 404,6. То есть десять лет назад средний располагаемый денежный доход позволял приобрести 593 стандартные упаковки с десятком яиц, а сегодня — 404.
Еще интереснее ситуация со сливочным маслом. Оставив за скобками нехитрые вычисления (чтобы не повторяться), имеем следующие две цифры — 83,8 и 49,7 (уже в килограммах). В случае с пшеничной мукой это будет 973,7 и 679,4, в случае с хлебом из ржаной муки — 747,4 и 560,3 кг. Соответственно, стандартных бутербродов с маслом современный россиянин сможет приготовить на свой средний доход где-то в полтора раза меньше, чем он мог бы десятилетие назад.
Соответствующий расчет с молоком пастеризованным дает показатели 653,4 и 547,1 (в литрах) соответственно, с творогом жирным — 120,3 и 90,6 кг, с макаронными изделиями — 444,9 и 373,9 кг, с говядиной бескостной — 66,1 и 54,9 кг, с маслом оливковым — 40,5 и 30,4 (в литрах), с бананами — 451,7 и 370,5 кг. Этот разрыв дает некое представление о том, что произошло с покупательной способностью граждан за десятилетие. Она упала в среднем в полтора раза, если считать по основным продуктам питания. Разумеется, его демонстрируют далеко не все наименования, которые Росстат включил в свою корзину. При желании читатель, воспользовавшись приведенной здесь таблицей, сам может выбрать любой товар из списка и сделать собственные выводы на основе аналогичных калькуляций. Мы же обратимся за комментариями к экспертам.
С 2011 года реальные располагаемые доходы выросли в полтора раза (на 50%), а та же плодоовощная продукция прибавила в розничной цене в среднем 70%, отмечает в беседе с «МК» член аграрного комитета Торгово-промышленной палаты Елена Тюрина. Сегодня, по ее словам, потребительский спрос на фрукты и овощи снижается. Во-первых, по причине их подорожания (которое утратило сезонный характер), во-вторых, домохозяйства вынуждены тратить все больше средств на оплату услуг ЖКХ и на покупку бензина. При этом в 2011 году плодоовощная продукция была в зимний период на 70% привозной, причем речь идет о борщевом наборе (картофель, капуста, свекла, морковь) и тепличных овощах, а не о бананах, киви, манго и прочей тропической продукции. Сегодня, по оценке Тюриной, доля импорта снизилась до 40–45%, поскольку с 2014 года отечественные инвесторы стали больше вкладываться в строительство теплиц и овощехранилищ.
Заметим, однако, что никакое импортозамещение, никакие теплицы и государственные субсидии аграриям не спасают ситуацию. Иначе бы средние розничные цены не прибавили десятки процентов. Те же тепличные помидоры подорожали на 69,6% — с 87,3 до 148,2 руб. Все дело в факторах, противопоставить которым российские власти не могут ничего. Или не хотят?
«С 2011 года курс доллара поднялся с 30 рублей до 70 с лишним, — напоминает старший аналитик ИАЦ «Альпари» Анна Бодрова. — Огромное количество комплектующих для производства и расходных материалов, а также сырья и технологий до сих пор покупается за валюту. Кроме того, примерно на 30–35% вырос фонд оплаты труда, значительно подорожали логистика, сырье, упаковка, реклама… Что касается реальных доходов людей, то они в современной России процентов на пять-десять отстают от динамики потребительских цен. Продовольственная инфляция последние несколько лет держалась на уровне вполне нормальных для России 4–5%, а в этом году будет не меньше 9%».
Покупательную способность населения не могут поднять даже текущие высокие цены на нефть и газ — главные статьи российского экспорта. Ведь какими бы ни были цены на энергоносители, россияне от этого не получают ровным счетом ничего, фактически продолжая жить при нефти стоимостью в $42,4 за баррель, утверждает финансовый аналитик Сергей Дроздов. Согласно бюджетному правилу все нефтегазовые доходы сверх этой установленной правительством цены отсечения направляются в Фонд национального благосостояния. Давно уже пора переименовать эту финансовую «кубышку» правительства, считает аналитик: с момента создания ФНБ в 2008 году благосостояние граждан только деградирует. Эксперт напоминает также, что обвал курса рубля в 2014–2015 годах не привел к значительному удорожанию продуктов: тогда рост цен сдерживался крупными торговыми сетями, которые диктовали свои условия поставщикам. Но сегодня это уже не работает. Ко всему прочему в те годы маржа производителей была выше, и они, как могли, ужимались в доходах, не трогая цены, чтобы не отпугнуть потребителей. Но сейчас все их ресурсы исчерпаны.
Мощным долгосрочным драйвером роста продовольственных цен Дроздов считает также стабильное повышение стоимости бензина, который, независимо от конъюнктуры нефтяного рынка, за последнее десятилетие ни разу не дешевел. Что в свою очередь увеличивало долю транспортных расходов при производстве товаров, сбыте готовой продукции, сборе урожая. А в 2019 году ценники в продуктовых магазинах отреагировали еще на один возникший тогда фактор — налог на добавленную стоимость (НДС) по новой ставке 20% вместо прежних 18%.
Слабый рубль — корень зла
«Чтобы понять, почему упала покупательная способность населения, надо исходить из всех тех макроэкономических событий, которые за минувшее десятилетие произошли в России и мире», — говорит ведущий эксперт Центра политических технологий Никита Масленников. По его мнению, слабый рубль остается главным проинфляционным фактором: расчеты с зарубежными поставщиками ведутся в долларах и евро, и когда валютные цены (в том числе на продовольственные товары) подскакивают, это сразу отражается на ценах внутренних.
«Закономерность железобетонная, с ней ничего не поделаешь. Плюс все карты смешала пандемия: не будь ее, правительство еще могло бы бороться с инфляцией только стандартными монетарными методами», — рассуждает Масленников. Но одним повышением ключевой ставки ЦБ сейчас не обойтись, нужно включать на полную все экономические рычаги, что знает история. Инфляция — уже не краткосрочный эпизод, а среднесрочная реальность.
Что касается сравнительной картины цен на продукты в 2011-м и текущем годах, она весьма условна. По мнению эксперта, очевидно одно: практически каждый год в этом десятилетии продовольственные цены опережали уровень общей инфляции. Но состав потребительской корзины претерпел кардинальные изменения. Ассортимент расширился, доступность товаров выросла, заметно прибавилось наименований мяса, птицы, молока, овощей и фруктов. Во многом по этой же причине трудно сопоставлять тогдашнюю и сегодняшнюю покупательную способность россиян. По словам Масленникова, куда показательнее ситуация с реальными располагаемыми доходами — универсальным индикатором качества жизни, отдачи от экономического роста. А с 2013 года эти доходы, согласно подсчетам все того же Росстата, упали более чем на 10%, напоминает наш собеседник.
И по большому счету не столь уж важно, насколько и на какие группы товаров выросли цены на еду за минувшее десятилетие. Куда более значим разрыв между их траекторией и динамикой реальных располагаемых доходов. Государство оставило людей наедине с этой проблемой, которая в 2021 году, на фоне галопирующей продовольственной инфляции, обострилась до крайности. Что бы ни заявляли чиновники по поводу этого ценового беспредела, как бы убедительно и экономически обоснованно ни звучали их оправдания, денег у россиян не прибавится. Миллионы граждан как получали в 2011-м зарплату в 30 тысяч рублей, так сегодня ее и получают.
Между тем продовольственная инфляция отличается тем, что бьет в первую очередь по самым бедным. Среднестатистическая российская семья тратит на продукты 44% своего дохода, а семья с детьми — еще больше. А еще надо оплатить коммунальные услуги, купить самые необходимые лекарства и билеты на общественный транспорт.
Вот и получается при такой структуре среднероссийских доходов и расходов, что обычный бутерброд с маслом становится для граждан куда более дорогим удовольствием, чем 10 лет назад. Что нехитрый статистический эксперимент «МК» лишний раз и подтвердил!
