Третья волна коронавируса приближается к России. Не успели россияне порадоваться открытию границ с некоторыми странами к летнему сезону, как в них начали вводить новые локдауны: на Кипре, Турции, Грузии. В нашей стране тоже обеспокоены ростом заболеваемости: по просьбе Роспотребнадзора Владимир Путин объявил выходными дни с 1 по 10 мая. Экономика и бизнес такому «подарку» от президента не рады, почувствовав дежавю прошлогоднего локдауна, обернувшегося огромными убытками.
- Одни страны из-за коронавируса открываются, другие закрывается. Россия живет практически как в допандемическую эпоху, а, например, в Италии все было практически закрыто. Как такая «неравномерность» влияет на международную экономику и деловую активность?
- За год с небольшим, прошедшим от начала пандемии, стало ясно одно – очень трудно давать и получать простые, однозначные предсказания, - говорит Константин Сонин. - Большинство экономистов сейчас считает, что самая лучшая помощь экономике любой страны – это скорейшая победа над коронавирусом.
Среди стран-лидеров экономического развития самые хорошие перспективы у США – здесь прогнозируется рост валового внутреннего продукта (ВВП) на 5-7% в 2021 году. В стране происходит одна из самых успешных вакцинаций в мире – хотя бы одну дозу уже получило больше 40% населения, то есть больше половины всех взрослых американцев, а детям до 16 лет прививки пока не делаются.
В странах, которые вынуждены были ещё раз вводить серьёзные ограничительные меры весной 2021 году (это прежде всего, Италия и другие страны ЕС) рост экономики, конечно, будет ниже. В целом же, не вызывает сомнений, что на мировом экономическом росте пандемия скажется отрицательно.
- Словосочетание «третья волна коронавируса» слышится все чаще. Системы прогнозирования показывают, что с наступлением теплой погоды темпы заболеваемости снова увеличатся. Какой будет «третья волна» для экономики? Как с ней будут бороться?
- За прошедший год стали понятны хотя бы некоторые закономерности - например, то, что коронавирус слабо передаётся на рабочих местах при соблюдении масочного режима и других правилах поведения, а также практически не распространяется через школы и детские сады, и, видимо, не очень сильно – через общественный транспорт. Соответственно, в борьбе с третьей волной нет необходимости принимать сверхжёсткие меры, которые вводились, в отсутствие полной информации, год назад. Значит, непосредственные экономические потери от «третьей волны» будут меньше.
В то же время расслабляться нельзя – например, в Индии «третья волна» привела к гуманитарной катастрофе – сейчас каждый день добавляется 50 тысяч новых случаев заболеваний, и не только больницы, но и морги и крематории не справляются.
- Год в режиме пандемии — это определенная веха. Какие экономические итоги коронакризисного года можно подвести, какие выводы сделать?
- Один из итогов – экономики ведущих стран в мире справились с проблемами, вызванными непосредственно пандемией, но это потребовало решительных и мощных шагов со стороны правительств. Такие шаги относятся и к непосредственной помощи гражданам, увеличению пособий по безработице, безусловным трансферам и усиленной социальной поддержке, и к помощи бизнесу и поддержке финансовых рынков.
Одновременно мы увидели, с какой скоростью учёные-медики и фармакологическая отрасль при активной поддержке правительств сумели разработать и запустить в массовое производство вакцины.
- Звучит оптимистично. Но, наращивая расходы на борьбу с COVID-19, страны во всех регионах мира довели суммарный госдолг до уровней, невиданных со времен Второй мировой войны. В государствах с развитой экономикой в июле размер долгов достиг 128% мирового ВВП, свидетельствуют данные Международного валютного фонда. Для сравнения: в 1946 году показатель составлял 124%.
Можно ли сравнить губительное влияние пандемии на экономику с войной? Может ли безудержное наращивание госдолга обернуться новым глобальным экономическим кризисом?
- Конечно, потери в момент пандемии можно сравнить с военными разрушениями – целые отрасли вынуждены были закрывать предприятия и увольнять работников. В то же время эти последствия были значительно меньше (если оценивать их в доле от всего выпуска продукции), чем в ходе мировых войн, а помощь правительств – значительно больше.
Правительства стран-лидеров развития - все как один, считают, что лучше потратить деньги в долг и не потерять уровень жизни и производства сейчас, чем экономить деньги на какой-то ещё более «чёрный день». Финансовые рынки, судя по всему, с этим согласны – несмотря на резкое увеличение заимствований, цена кредита для США и стран ЕС выросла очень незначительно. То есть рынки не считают, что перспективы глобального экономического роста изменились к худшему из-за наращивания долгового бремени.
- Российские власти говорят, что наша страна прошла коронакризис с меньшими потерями, чем другие государства. Действительно ли это так и чем это можно объяснить?
- В словах российских властей про низкие потери от коронакризиса есть доля правды. Действительно, падение производства, ВВП, было меньше, чем в США и Евросоюзе, а рост безработицы – значительно ниже. Тем не менее, это только половина дела.
К сожалению, власти допустили катастрофический провал, отвечая на коронакризис – в результате вялых и непоследовательных мер поддержки граждан реальные доходы россиян в 2020 году упали почти на 4%. Это значительно хуже, чем во всех ведущих экономиках мира. В США, например, несмотря на спад ВВП в 2020 году, реальные доходы граждан, особенно малоимущих, выросли – прежде всего, благодаря активным действиям правительства.
- Российская экономика в очередной раз переживает спад. Какова его главная причина: нескончаемая пандемия, обострившаяся геополитическая ситуация, внутренние экономические проблемы?
- Основная причина экономического спада сейчас – это эпидемия коронавируса. К сожалению, ответ на коронакризис оказался неровным: в отдельных вопросах, например, разработке вакцин или разворачивании больничных мощностей, федеральные и региональные власти заслуживают самых высоких оценок. В других – отсутствие адекватного ответа привело к падению уровня жизни и ещё большему снижению бизнес-активности.
Однако основной проблемой российской экономики остаётся не коронавирусный спад и медленное восстановление, а долгосрочная стагнация, выход из которой невозможен без серьёзных реформ в экономической области и реформ госсектора.
- Россияне уже привыкли жить при экономическом спаде (или, в лучшем случае, топтании на месте), снижении доходов и курса рубля. Есть ли шансы, что в текущем году эти негативные тенденции сменятся на позитивные? Ну а если не в этом, то когда ждать перемен к лучшему?
- На мой взгляд, одной из центральных экономических проблем сейчас является глубокий внутриполитический кризис, который переживает Россия. То, что миллионы людей, поддерживающих оппозицию, никак не представлены во власти, и то, что все ведущие оппозиционеры находятся либо под арестом, либо в изгнании, и то, что тысячи людей столкнулись с репрессиями за выражение своих политических взглядов, оказывает непосредственное, и сугубо негативное, влияние на экономику.
Исторически в странах с политическими репрессиями случались эпизоды устойчивого экономического роста, например, в СССР в 1920-30-е годы, Южной Корее в 1970-1980-е, в Китае с 1980-х годов на настоящее время. Но ни одна страна в мире не могла расти и развиваться одновременно при репрессиях и дефиците рабочей силы.
Поскольку у России, демографически и политически, дефицит рабочей силы будет наблюдаться в течение десятилетий, остановка политических преследований, конкурентные выборы – это необходимое условие роста экономики.
Справка “МК»: Объем госдолга стран в % к ВВП в 2020 году.
Япония - 258,7%
США - 128,7%
ЕС – 90,7%
Китай – 65,2%
Россия — 21,0%
