Идея поправок обсуждалась еще зимой 2019 года. Но тогда ее реализацию отложили на неопределенный срок из-за вала критических замечаний, прежде всего, от бизнес-сообщества. Сам же вопрос, связанный с необходимостью противодействия сомнительным финансовым операциям, возник в публичном пространстве после раскрытия в 2017 году «молдавской схемы». Действовавшая в 2011–2014 годах, она подразумевала перевод средств от российской компании-должника зарубежному контрагенту по решению молдавского суда. Из России тогда было выведено $21 млрд на счета в 732 банка в 96 странах мира.
Изначально схема работала так: между двумя офшорными компаниями заключалась фиктивная сделка на сотни миллионов долларов. Гарантами по ней выступали молдавские фирмы, а поручителями — российские. Затем сделка срывалась, одна из сторон и гарант отказывались от своих обязательств, после чего молдавские суды выносили решение о взыскании с поручителя денег, которые на этом основании переводились за границу. Схема постоянно модифицировалась: впоследствии для проведения операций стали использоваться исполнительные надписи нотариусов и вердикты комиссий по трудовым спорам (КТС). И то и другое считается в России исполнительным документом, имеющим у нас особый статус: банки обязаны проводить по нему расчет.
Проблема нынешней инициативы ЦБ и Минюста заключается в следующем: непонятно, каким образом отечественные финансовые структуры будут оценивать правомерность выплат. Если есть судебное решение и исполнительный лист, то банк обязан перечислять средства, рассуждает руководитель аналитического департамента AMarkets Артем Деев. В теории законопроект может создать ситуацию, при которой нелегальный вывод средств из страны действительно сократится. Что касается последствий для законопослушных предпринимателей и компаний, то они будут зависеть от конкретной проработки документа. Ведь бизнес, проводящий платежи без нарушения российского законодательства, заинтересован в том, чтобы все они шли без задержек и в обозначенный срок. По словам эксперта, тут потребуется согласовать законодательство РФ (внеся в него комплексные изменения) и международную практику, чтобы избежать негативного сценария.
Отток частного капитала из России в 2020 году увеличился более чем в два раза, составив $47,8 млрд против $22,1 млрд годом ранее, напоминает руководитель ИАЦ «Альпари» Александр Разуваев. Впрочем, в сравнении с размером российской экономики ($2 трлн) это не так много. Конечно, когда баррель нефти продавался за $100 с лишним, о таких «мелочах» никто не думал. Но сейчас и нефть в два раза дешевле, и санкции в отношении нашей страны никуда не исчезли. Идея ЦБ и Минюста в целом здравая, однако требует грамотной проработки. Западный бизнес и так не в восторге от российских санкционных рисков и от сформировавшегося в нашей стране инвестиционного климата, утверждает Разуваев. Если вывод денег из России по судебному спору окажется затруднен, это может в принципе отбить у иностранцев всякую охоту иметь дело с нашими компаниями.
Похоже, что вреда от поправок будет больше, чем пользы. В случае принятия документа российские компании не смогут нормально работать в законодательной плоскости за рубежом, им придется ограничить свое присутствие на международном рынке. Кроме того, нарушается принцип свободы передвижения капитала, резюмирует управляющий партнер компании Management Development Group Inc Дмитрий Потапенко.
