Поэтому ожидать, что коронавирус станет частью политической повестки дня в наступающем году, когда пройдут выборы в Государственную Думу и, возможно, начнется общий транзит власти к ее новой конфигурации, не стоит. С принятием поправок в Конституцию вряд ли эта повестка будет включать в себя какие-то чисто политические вопросы, например, связанные с архитектурой государственной власти и радикальным улучшением качества ее работы. Административная реформа, запущенная Михаилом Мишустиным, абсолютно не волнует общество, несмотря на очевидный массовый запрос сделать государство эффективным и компактным.
Может быть, в этой повестке на первые места выйдут вопросы внешней политики? Но, как представляется, нагнетание идей о «враждебном окружении» и «пятой колонне» имеет свои пределы, которые, скорее всего, уже близки. Дело в том, что экономика и не думает выходить из рецессии, а фактически и депрессии. И списать это на пандемию уже очень сложно, хотя, конечно, она добавляет остроту кризису. Фактически «светлое будущее» отодвинуто с 2024 на 2030 год, когда согласно июльскому указу президента будут достигнуты весьма амбициозные «национальные цели». Тем не менее какие-то попытки выбраться из этого болота по крайней мере декларируются. Снова говорят о строительстве инновационных центров, искусственном интеллекте, всеобщей цифровизации, которая через 10 лет станет реальностью. Но для этого надо сохранить хотя бы минимальные отношения с главным центром всех этих новаций — коллективным Западом, попытаться ослабить, а лучше снять медленно, но верно разъедающие технологический базис нашей экономики секторальные санкции. Запустить в 2021 году очередную порцию антизападной, изоляционистской риторики означает поставить крест на всех российских планах по модернизации экономики. Поэтому, скорее всего, внешнеполитический пропагандистский градус не будет повышаться, если, конечно, не случится какого-нибудь очередного международного форс-мажора, например, в связи с событиями в Белоруссии.
Значит ли это, что политическая повестка 2021 года будет пуста? Наверное, власти хотели бы этого, чтобы бесшумно провести все необходимые выборы и трансформации. Но, как показывает история, эта повестка все равно заполняется, если не сверху, то снизу. Я имею в виду в данном случае социальную проблематику. Она постепенно обостряется и может при определенных условиях сформировать и политическую повестку.
В нынешней российской социальной проблематике очень много горячих точек, при этом раскочегаренных ковидом. Это и падение доходов населения, и выросшая безработица, и бедственное положение многих малых и средних бизнесов, и упомянутые провалы в здравоохранении и образовании. Но я хотел бы обратить внимание на тему, которая, казалось бы, ушла в тень из-за обострения текущей ситуации. Это пенсии.
Казалось бы, уж тут всё в относительном порядке: выплаты производятся без задержек, проводятся плановые индексации. Однако в политическую повестку дня могут очень быстро выскочить три фундаментальные проблемы, которые уже не один год беспокоят очень многих людей — как пожилых, так и работающих.
Первая из этих проблем — начавшееся в 2018 году повышение пенсионного возраста. Если кто-то из тех, кто пытается управлять нашей внутренней политикой, думает, что то массовое недовольство, которое тогда проявилось, рассосалось, то он сильно ошибается. Да, люди перестали протестовать, выходя на улицу, но запомнили эту вопиющую с их точки зрения несправедливость, которая тогда была допущена. Рана, нанесенная тогда массовому общественному сознанию, не зажила, и любая политическая сила, которая заявит о необходимости либо отмены, либо, на крайний случай, приостановки повышения пенсионного возраста, получит если не публичную поддержку, то симпатии миллионов человек.
Понятно, что чисто технологически отменить то решение уже невозможно. Это вызовет хаос в пенсионной системе, которая не справится с необходимостью пересчитывать свои обязательства перед теми, кто за эти 2 года попал под новый пенсионный возраст. Но приостановка тогдашнего решения вполне осуществима, если, конечно, на это будет политическая воля. С Пенсионным фондом ничего страшного не случится, так как его дополнительные расходы вполне могут быть компенсированы за счет Фонда национального благосостояния, который, как известно, и был в свое время создан для балансировки пенсионной системы.
Второй болезненный вопрос — индексация пенсий работающим пенсионерам, а точнее, ее отсутствие. Здесь складывается совсем уж вопиющая ситуация. Согласно принятым поправкам в Конституцию, «осуществляется индексация пенсий не реже одного раза в год в порядке, установленном федеральным законом». Как видим, ничего не сказано о том, что индексация положена только неработающим пенсионерам. Правда, можно сослаться на то, что право определять, кому платить, а кому не платить, Конституцией передано законодателю. Однако для общественного мнения эти юридические закорючки не имеют значения. Важно то, что нарушена справедливость: работающие пенсионеры заслужили свою пенсию и ее индексацию хотя бы тем, что за них работодатель платит 22-процентный взнос в Пенсионный фонд.
Кстати, как только в 2016 году было объявлено об отмене индексации пенсий работающим пенсионерам, чуть ли не треть из них ушли с рынка труда — кто в теневой сектор, а кто-то совсем прекратил трудиться. Это нанесло прямой ущерб тому же Пенсионному фонду из-за снижения поступлений в него. Кроме того, высвободились малооплачиваемые и непрестижные рабочие места, которые обычно занимают работающие пенсионеры: гардеробщиков, вахтеров, санитарок, техничек. Многие из них не заполнены до сих пор, часть заняли трудовые мигранты.
Что же мешает возобновлению индексации пенсий работающим пенсионерам? Пенсионный фонд не так давно заявил, что у него не найдется на это 360 миллиардов рублей в год. Да, в самом Пенсионном фонде есть дефицит, но для чего тогда существует и постоянно разбухает Фонд национального благосостояния? За счет снижения курса рубля к основным мировым валютам этот фонд в текущем году увеличился с 1 января по 1 ноября с 7,8 трлн рублей до 13,3 трлн рублей. А теперь сопоставьте 360 миллиардов с 13,3 триллионами! При этом надо иметь в виду, что возвращение индексации, скорее всего, позволит вернуть на легальный рынок труда хотя бы часть тех, кто сейчас в тени или просто отдыхает. Политически этот шаг будет воспринят сугубо положительно, что позволит хоть как-то рассеять сгущающийся социальный негатив.
И, наконец, третий пункт из пенсионной сферы, который входит в политическую повестку. Это судьба обязательной накопительной части пенсии. Как известно, еще в 2014 году 6% из общего 22-процентного пенсионного платежа были заморожены. Эти деньги, вместо индивидуальных накопительных счетов работников 1967 года рождения и моложе, стали поступать в общую копилку Пенсионного фонда и тратиться на текущие выплаты. Министр финансов Силуанов тогда объяснил эту, как казалось, кратковременную меру необходимостью расходов «на Крым». Но вот уже на дворе 2020 год, а заморозке не видно конца: она пролонгируется по крайней мере еще на 3 года.
Нетрудно предположить, что по мере приближения к выходу на пенсию людей 1967 года рождения и моложе у них будет возникать все больше вопросов о том, куда делись 6-процентные взносы за многие годы, которые должны были прийти на их персональные счета. Более того, возникает еще один феномен: эти 6% не просто накапливались, но и инвестировались в соответствии с волей владельца счета либо через государственную управляющую компанию, либо через негосударственный пенсионный фонд. Да, прибыльность там невысока и зачастую не покрывает даже инфляцию, но она все-таки есть. А это в чистом виде «упущенная выгода», как говорят в бизнесе. У нашего образованного народа, который все лучше разбирается в финансах, тем более личных, эта бесконечная и немотивированная «заморозка», конечно, вызывает недоумение, разрушающее и без того невысокое доверие к существующей пенсионной системе.
Все перечисленные выше проблемы постепенно, но неуклонно разогревают не только социальную, но и политическую повестку дня в преддверии важнейших для России событий ближайших лет. Ситуация осложняется тем, что давно назревшие социальные реформы стопорятся призрачной надеждой властей на то, что всё как-нибудь само по себе рассосется. Думаю, что это не так. Общество, как показывает социология, настроено на масштабные перемены, и откладывание их будет стоить стране дополнительных и ненужных потрясений.
