Однако после знакомства с этими важнейшими документами появляются два очень серьезных вопроса.
Первый связан с текущей эпидемиологической ситуацией. В России (как, впрочем, и во многих других странах) отмечается подъем числа выявленных случаев инфицирования COVID-19. Уже превзойдены максимумы, зафиксированные весной, и кривая продолжает ползти вверх. С большой долей вероятности можно предположить, что это полностью или частично вернет ограничительные меры в отношении населения и бизнеса.
Да, введение полного локдауна (закрытие сервисного сектора экономики и образовательных учреждений) пока не планируется, в том числе из-за боязни развернуть вспять восстановление экономики. За этим ведь последуют очередной виток массовой безработицы и дальнейшее падение доходов населения. Но даже выход на эпидемиологическое плато, как говорят многие эксперты, не означает, что коронавирус быстро отступит. Специалисты утверждают, что напряженная ситуация будет с нами и в следующем году, только к концу которого, может быть, мы увидим свет в конце тоннеля. Это значит, что и у многих людей продолжатся проблемы с работой и доходами. В таких условиях, судя по всему, нужно уже этой осенью было бы ввести второй пакет помощи населению и бизнесу, по объему никак не меньший того, который был реализован во втором квартале 2020 года.
Кстати, тогда государство выделило на это весьма скромные ресурсы как по сравнению с другими развитыми странами, так и в сопоставлении с реальными потребностями социальной сферы и экономики. Тем не менее реализованные меры позволили смягчить удар, который пандемия нанесла по семьям с детьми, беднякам, малому и среднему бизнесу. Сейчас правительство, как видно из опубликованных материалов, считает, что продление большинства из этих мер нецелесообразно, так как ситуация оздоравливается. Но это, если обратиться к коронавирусной статистике, может быть большой и тяжелой ошибкой. Как бы не пришлось экстренно менять эту позицию! А с ней и все планы на 2021–2023 годы.
А эти планы сейчас, опираясь на весьма оптимистические ожидания, у правительства весьма любопытны. И тут пришла очередь прояснить второй вопрос, возникающий при ознакомлении с официальными документами.
Весьма характерная таблица размещена в опубликованных Минфином Основных направлениях бюджетной, налоговой и таможенно-тарифной политики на 2021 год и плановый период 2022 и 2023 годов. На базе этого документа, хочу напомнить, разрабатывается и государственный бюджет страны.
В таблице 4.4.2. на странице 76 представлены расходы бюджетов бюджетной системы по разделам функциональной классификации в 2019–2023 годы. Что же там такого интересного? Доли ВВП, которые государство собирается потратить на поддержку тех или иных сторон нашей жизни (см. таблицу).
Что мы видим? Рост параметров в 2020 году по сравнению с прошлым годом за счет ожидаемого снижения ВВП примерно на 4–5% и экстренных мер, связанных с коронавирусной эпидемией (открытие новых специализированных коек и доплаты медицинскому персоналу, двухмесячные выплаты семьям с детьми, увеличение максимального размера пособия по безработице и численности его получателей и т.п.). В 2021-м и последующие годы все эти показатели единообразно снижаются, как будто бы потребности в значительном росте социальных расходов уже не будет.
Тут хотелось бы напомнить, что государственные инвестиции в человеческий капитал в России всегда были, мягко говоря, недостаточными. Развитые страны на это тратят из бюджета, если брать долю в ВВП, в 1,5–2 раза больше. Это главное условие функционирования высокотехнологичной экономики, которая только и может быть конкурента в реалиях XXI века. Получается, что правительство предлагает России отстать от мирового тренда, как в старинном анекдоте, навсегда.
Чтобы предсказать грядущую судьбу малого и среднего предпринимательства (МСП), достаточно заглянуть в упомянутый «Общенациональный план действий, обеспечивающих восстановление занятости и доходов населения, рост экономики и долгосрочные структурные изменения в экономике». Там про МСП и его важность написано много правильных слов. Но вот только в детализированных таблицах (раздел 4.1. «Финансовая поддержка и сокращение издержек субъектов МСП») мы видим, что из 10 мер, профинансированных в 2020 году, в следующем году с деньгами остается только одна (!). Это «реализация кредитной программы поддержки занятости для организаций наиболее пострадавших отраслей с июня 2020 г. со списанием кредита при условии сохранения занятости на 1 апреля 2021 г». Действительно важная мера, но планируемые расходы на нее (аж 421,2 млрд руб.) сильно завышены хотя бы из-за сложности выполнения условия о «сохранении занятости» в предстоящие нелегкие ковидные месяцы.
Понятно, что правительство разрывается между необходимостью скорейшего восстановления экономики, доходов населения и дефицитом бюджета. При этом, несмотря на правильные слова о социально ориентированной политике, в конечном счете, как видим, делается выбор в пользу чисто фискального подхода. И это несмотря на весьма незначительную долговую нагрузку на наше государство и то, что Фонд национального благосостояния, в котором 1 марта этого года скопилось 8,2 триллиона рублей, возрос до 13,3 триллиона по состоянию на 1 сентября. Для чего берегутся эти немаленькие (более 10% годового ВВП) деньги? Неужели нас впереди ждут еще более экономически и социально тяжелые времена? И недаром срок достижения «национальных целей», поставленный президентом еще в 2018 году, отодвинули с 2024 на 2030 год?
Если это так, то, может быть, власти пора публично сказать правду о наших весьма туманных перспективах траектории экономического роста и социального прогресса? И обратиться к обществу с предложением о равноправном партнерстве для поиска выхода из кризиса, который на самом деле развивается в России уже не один год. Да, понадобятся масштабные реформы, в том числе и самого государства как института, но если этого не сделать всем миром, то отставание навсегда нам точно обеспечено.
