Предварительный подсчет выполнен так называемым производственным методом. За основу Росстат взял оперативные данные о динамике производства крупных и средних предприятий нефинансового сектора. Речь идет о сумме добавленных стоимостей, созданных в отраслях экономики. Самая острая фаза пандемического кризиса пришлась на апрель-июнь, и за этот период добавленная стоимость рухнула везде, кроме сельского хозяйства, где она прибавила 3,1%. Пассажирские перевозки недосчитались 79%, общепит – 48,9%, платные услуги населению – 37,2%, оборот розничной торговли – 16,5%, добыча полезных ископаемых - 10,3%.
Росстатовская оценка оказалась лучше, чем у Минэкономразвития (минус 9,6%) и Центробанка (минус 9,5-10%). Но все эти цифры – чистой воды теория и калькуляция. Понятно, что экономика испытала небывалые потрясения, поскольку рекордно обрушились доходы населения и платежеспособный спрос, а малый бизнес впал в ступор. Однако Росстат не учел потери, понесенные именно мелкими компаниями, индивидуальными предпринимателями. Соответственно, ВВП вполне мог упасть глубже, чем о том говорит официальное статистическое ведомство.
«Спасибо, конечно, Росстату за наше нечаянное счастье: минус 8,5% настраивают на благостно-оптимистический лад, но радоваться рано, - рассуждает руководитель направления «Финансы и экономика» Института современного развития Никита Масленников. – Во-первых, оценка неокончательная. Во-вторых, нам не видать V-образного отскока».
Очевидно, что отечественная экономика, как и общемировая, в апреле-мае нащупала «дно», и от него начала потихоньку отталкиваться. Но проблема в том, что процесс «всплытия» сопровождается разного рода задержками и провалами - скрытыми и явными. Так, отмечает собеседник «МК», на днях ухудшилась динамика финансовых потоков – рублевых входящих платежей в отраслях экономики. Индекс деловой активности (PMI) в обрабатывающих отраслях снизился на 1% по отношению к июню – до значения 48. Так что о каком-то качественном сдвиге говорить не приходится, восстановление идет крайне медленно и неравномерно.
Спад в малом бизнесе очень серьезен: практически полностью выпала туристическая отрасль, торговые центры в городах вышли пока по торговому траффику на 70-75% от докризисного уровня. Плюс, как сообщила сеть FinExpertiza, в марте-мае совокупная прибыль бизнеса (без учета малого) сократилась в годовом исчислении на 67%. Это худший итог за последние 16 лет, указывающий на резкое ослабление инвестиционного потенциала экономики. «Главный вопрос, главная болевая точка сейчас – как разогнать деловую активность. Добиться этого будет крайне сложно, поскольку стимулирующие средства исчерпаны», - констатирует Масленников. Федеральный бюджет тут не помощник: в этом году он рекордно жесткий, - пространства для маневра не осталось. Ключевая ставка ЦБ снижена так, что дальше некуда. Наконец, непонятно, будет ли правительство принимать какие-то меры для улучшения инвестиционного климата и, в целом, пытаться решать структурные проблемы. С учетом всех обстоятельств, рост ВВП выйдет на докризисные рубежи в 1,5-2% не раньше лета 2022 года. А к концу 2020-го экономика сократится на 4,5-5,5%, как предсказывает Центробанк, с которым Масленников согласен.
Масштабы падения экономики во втором квартале виделись ранее более серьезными, чем сейчас фиксирует Росстат, говорит руководитель аналитического департамента AMarkets Артем Деев. Ведь именно в апреле-мае были введены жесткие карантинные ограничения, не работали сфера услуг и непродуктовый ритейл, а граждане находились в режиме самоизоляции. Кризис ударил, прежде всего, по розничной торговле, сырьевому сектору, пассажирским перевозкам. В целом по итогам года ВВП снизится на 4,2%, а в 2021-м, по оптимистическим оценкам, не исключен рост на 3,1%.
