Трансграничный углеродный налог представляет собой новую пошлину, которую собирается взимать ЕС с экспортеров, подсчитывая объемы их выбросов углекислого газа в окружающую среду. Наиболее болезненным для российской экономики окажется его введение уже с 2022 года. В первую очередь, новый налог нанесет удар по производителям углеводородного сырья и металлургической промышленности, продукция которых занимает основное место в российских экспортных поставках. Ежегодная фискальная нагрузка на эти отрасли увеличится на $8-9 млрд, а всего в промежуток с 2022-го по 2030 год европейцы собираются собрать с наших производителей свыше $50 млрд.
Впрочем, на сегодняшний день существуют более лояльные варианты применения климатического налога Евросоюза. Так, в случае введения пошлины с 2025 год,а общий объем сборов с российских поставщиков сократится до $33 млрд, а если налог будет решено применять с 2028 года, то фискальная нагрузка и вовсе упадет до $6 млрд. При этом механизм его взимания до сих пор не понятен — скорее всего, он будет включен в импортную пошлину для товаров, поступающих в ЕС, поэтому уклониться от него получится только за счет контрабанды.
Усиление требований к экспортерам со стороны Евросоюза уже несколько лет маячило на горизонте. Базой для углеводородного налога стало Парижское климатическое соглашение, которое должно обеспечивать и контролировать меры по снижению содержания углекислого газа в атмосфере планеты. Документ был принят в конце 2015 года взамен Киотского протокола.
Выступая на конференции ООН по климату в Париже, где Россия в числе остальных участников поставила свою подпись под соглашением, президент Владимир Путин заявил, что по Киотскому протоколу наша страна перевыполнила свои обязательства, снизив в целом выбросы парниковых газов на уровень, сравнимый с суммарным годовым объемом загрязнения мировой атмосферы, и тем самым существенно затормозила глобальное потепление. По его словам, за 1991-2012 годы, благодаря России, в воздух не попало около 40 млрд тонн эквивалента углекислого газа, при том, что общий годовой объем выбросов всех стран мира составлял 46 млрд тонн. Судя по всему, этого оказалось недостаточно, поэтому ЕС посчитал своим долгом ужесточить обязательства экспортеров.
«Наша страна приняла стратегию долгосрочного развития с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года, — объясняет руководитель аналитического департамента AMarkets Артем Деев, — но, по сравнению с действиями ЕС, российский план сокращения вредных выбросов более консервативен. Очевидно, что на внедрение новых технологий, позволяющих снизить выбросы, нужны дополнительные средства, а новые ограничения со стороны ЕС угрожают экономике нашей страны». По мнению эксперта, введение углеводородного налога означает, что значительно вырастут затраты на производство основных российских экспортных товаров — нефти и газа. В результате, Европа попытается переориентироваться на других поставщиков, гарантирующих экспорт более чистого в экологическом плане сырья. Не исключено, что это будет тот же природный газ, но прошедший специальную технологическую обработку и выделяющий меньше вредных веществ.
«Забота об экологии — только лицевая сторона медали, — полагает инвестиционный стратег УК «Арикапитал» Сергей Суверов. — Европейские чиновники не скрывают, что новый налог станет очередной протекционистской мерой, которая должна дать конкурентное преимущество местным производителям. Не зря еще в конце прошлого года США начали процесс выхода из Парижского соглашения по климату, а госсекретарь Майк Помпео заявил, что его страна продолжит исследовать, реформировать и развивать собственную экономику. По аналогичному пути следует двинуться и России».
