Позиция Минтруда отражена в документе, направленном в Российскую трехстороннюю комиссию по регулированию социально-трудовых отношений. Возглавляемое Антоном Котяковым ведомство предлагает внести в законодательство РФ изменения, которые касаются страховых принципов защиты от безработицы. Но этот концептуальный паззл не сложится без согласия двух других сторон условного треугольника - Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП) и Федерации независимых профсоюзов России (ФНПР). Первые против предложения, вторые – за, и компромиссом здесь пока не пахнет.
Между тем, в России с начала 1990-х по 2001 год вполне успешно работал механизм страхования от безработицы – в виде внебюджетного Фонда занятости, который наполнялся посредством сбора взносов в размере 1,5–2% от фонда оплаты труда. Подобная модель характерна для большинства западных государств. Ее экономический смысл в том, чтобы гарантировать компенсацию именно за потерю заработка. Как минимум дважды за последнее десятилетие – в 2014 и 2017 годах – за возможность вернуться к этой системе ратовал тогдашний глава Минтруда Максим Топилин. Министр называл конкретные цифры: 1% страховых взносов с зарплат – это порядка 200 млрд рублей в год.
До последнего времени на пособия по безработице в среднем тратилось около 40 млрд рублей в год, таким образом, теоретически выплаты могли бы вырасти в пять раз. Кроме того, отмечал Топилин, исчезла бы жесткая привязка к расходным обязательствам бюджета, не имеющих под собой конкретного источника финансирования. Но тогда (как и сейчас) инициатива натолкнулась на ожесточенное сопротивление работодателей. Они возмущались, напоминая, что и без того перечисляют за своих сотрудников страховые взносы в сумме 30% от зарплат - в Пенсионный фонд, Фонд соцстраха и Фонд ОМС.
Когда в 2001 году правительство отказалось от страхового финансирования политики занятости и ввело чисто бюджетное, оно совершило ошибку. Так что возврат к былой практике был бы вполне разумным шагом, считает экс-замминистра труда, член Совета Конфедерации труда России Павел Кудюкин. Главную сложность собеседник «МК» видит в чрезвычайно крупном нерегистрируемом секторе. В соцфонды из теневой сферы не идут ни налоги, ни отчисления. И если новый механизм страхования от безработицы удастся запустить, то какие-то дополнительные суммы для негосударственного фонда занятости все равно придется брать из бюджета.
Понятно, почему работодатели против – для них это очередное обременение, рассуждает Кудюкин. Но что такое отчисления в соцфонды? По сути, это форма социальной солидарности, правда, несколько принудительной. Допустим, у меня есть работа, но кто-то другой, оставшись без нее, получит пособие - благодаря выплачиваемым за меня компанией взносам. Не у всех же застрахованных наступают страховые случаи.
По словам Кудюкина, в рамках новой системы потерявший работу человек должен будет обратиться за пособием в центр занятости по месту жительства. Сейчас пособия финансируются из региональных бюджетов за счет субсидий из федеральной казны (это называется переданные полномочия). А будут - из негосударственного Фонда занятости. Запуск подобного механизма - вопрос лишь политической воли, убежден эксперт.
«Не верю я такую перспективу, - говорит профессор Финансового университета при правительстве РФ Алексей Зубец. – В принципе, внебюджетный механизм страхования от безработицы создать можно, но сделать его массовым – едва ли. Надо понимать, что речь идет о деньгах, а наше государство не заинтересовано в увеличении пособий по безработице».
По словам эксперта, размер нынешних выплат достаточен, чтобы не умереть с голоду, не более того. Властям абсолютно не нужно, чтобы в России сложилось сословие потомственных безработных, как, скажем, в Испании, где ежемесячное пособие в €1,5 тысячи позволяет спокойно жить даже в крупных городах. Пособие не должно быть альтернативой зарплате. Кроме того, напоминает Зубец, у нас двумя третям занятых не грозит потеря работы. Это бюджетники, госслужащие, работники оборонки. К чему им страховаться, равно как персоналу нефтегазовых холдингов? Остается малый и средний бизнес, но он сейчас на мели и не сможет никому отстегивать ни копейки.
