Свои оценки глубины экономического кризиса 25 апреля, вслед за Решетниковым, озвучили также Алексей Кудрин и Максим Орешкин. Глава Счетной палаты считает, что падение ВВП составит 5% по итогам года. Экс-министр экономического развития и нынешний помощник президента сравнил коронакризис с экономической депрессий после Второй мировой войны. Однако отставной министр, не растерявший своего оптимизма, добавил, что «Россия подготовилась к нему лучше других государств».
Кудрин оптимизма не разделяет и уверен, что на пике кризиса нужно активнее тратить из Фонда национального благосостояния – половину резервов или даже больше. Сейчас правительство «отщипнуло» от ФНБ треть ликвидных ресурсов, оцениваемых в 11 трлн рублей, включая средства, которые вернутся в бюджет от покупки Минфином акций Сбербанка у ЦБ.
Орешкин считает, что накопленные Россией ресурсы позволять купировать часть проблем, но при такой глубине мирового кризиса «остаться островком стабильности невозможно».
Решетников отметил, что даже при дефиците бюджета в 4,5-5% ВВП, государство выполнит все социальные обязательства. Еще больший спад экономики спрогнозировал Центробанк – 6% ВВП в негативном сценарии.
Падение ВВП – понятие абстрактное для простого населения. Понятно, что проблемы отраслей означают увольнения, сокращения рабочих мест и зарплат. А что еще нас ждет? Об этом мы поговорили с руководителем аналитического департамента AMarkets Артемом Деевым и экспертом по фондовому рынку «БКС Брокер» Дмитрием Бабиным.
- Если Россия теряет по 100 млрд в день, то сколько она «зарабатывает»?
Бабин: ВВП страны в 2019 году составил 109,36 трлн рублей, значит, в день Россия «зарабатывает» около 300 млрд рублей. Но надо понимать, что ВВП — это всего лишь макроэкономический показатель, индикатор, отражающий динамику экономики за определенный период. Падение ВВП на 4-6% означает, что в стране за год было создано на 4-6% меньше товаров и услуг из-за внутренних или внешних негативных факторов.
Деев: Российский бюджет формируется за счет нефтегазовых доходов. Сейчас страна продолжает поставки топлива при низких ценах, но бюджет все равно пополняется. Кроме продажи сырья, страна зарабатывает деньги, экспортируя зерно, атомные блоки, предоставляя консультационные, компьютерные и технологические услуги, экспортируя цветные и черные металлы, удобрения, химикаты и товары сельского хозяйства. Естественно, из-за срыва технологических цепочек поставок экспорт товаров сократился. В 2019 году до коронавируса ожидалось, что доходы составят 20,379 трлн рублей, расходы – 19,503 трлн рублей, а профицит – 876 млрд рублей. Сейчас ни о каком профиците не может быть и речи.
- Как отразится дефицит бюджета и падение ВВП на обычных людях, чьи доходы и привычная жизнь оказались сейчас под угрозой?
Деев: У страны есть социальные обязательства, которые она выполнит в любом случае: выплачивать бюджетника заработные платы, обеспечивать лечебные учреждения необходимым оборудованием и лекарствами. Но есть менее приоритетные расходы, финансирование по которым может быть сокращено из-за дефицита бюджета. Это строительство дорог и социальных объектов, проведение программ модернизации жилья, траты на государственное управление и безопасность. Вот с чем предстоит россиянам столкнуться из-за дефицита бюджета. Кроме того, если у государства не хватает средств, оно меньше поддерживает бизнес, предприятия и фирмы банкротятся, появляется множество безработных, выплачивать пособия которым все равно придется государству. Обнищавшее население будет обращаться за деньгами и выплатами, возрастут просрочки по кредитам в банках. Впереди возможно и повышение цен: сокращение объемов выпуска продукции приводит к сокращению предложения.
- До кризиса экономика России росла, но очень медленно – на 1-1,5% ВВП в год. Обычные люди особых улучшений не чувствовали: реальные доходы не увеличивались. Велика ли разница между слабым ростом и пятипроцентным спадом?
Бабин: Падение ВВП – следствие, а не причина экономических бед. В текущей ситуации российская экономика испытала двойной удар: с одной стороны, падение нефтяных цен в несколько раз до многолетних минимумов ударило по экспортным доходам страны. Хотя напрямую они составляют вроде бы небольшую долю ВВП, опосредованно все отрасли в той или иной мере зависят от экспортных доходов: их падение приводит к снижению внутренних затрат государства и по цепочке замедляет активность в других отраслях. С другой стороны, российская экономика несет ущерб от ограничительных мер, направленных против пандемии. Они резко снизили потребительскую и деловую активность, что вместе с падением экспортных доходов стало крайне негативным сочетанием для экономической динамики. Как только хотя бы один из этих факторов начнет улучшаться — в стране начнет создаваться и потребляться больше товаров и услуг, а значит, ВВП покажет рост или хотя бы замедление падения. ВВП отслеживают в динамике. Снижение ВВП два квартала подряд считается формальным признаком рецессии. Но опять же, частичное или полное нивелирование факторов, вызвавших экономический спад, приводит и к прекращению самого спада и последующему росту экономики.
