То есть бизнес самым естественным образом отреагировал на форс-мажор, бороться с которым административными методами – то же самое, что пытаться остановить лавину двумя голыми руками. Он снизил издержки.
А ведь зарплата всем работникам должна быть сохранена в прежнем объеме – на этом сделали акцент и Путин, и Минтруд (в последующем разъяснении). Но есть проблема. Предоставить ли вам или нет оплачиваемую выходную неделю - исключительно добрая воля вашего работодателя. Государство не может заставить частную компанию пойти на такую меру. Неисполнение президентского указа абсолютно ничем ей не грозит.
Кодекс РФ об административных правонарушениях (КоАП) предусматривает наказание только за принуждение работать в выходные или нерабочие праздничные дни. А нынешние, упавшие с ясного мартовского неба выходные в Трудовом кодексе не значатся, и это – принципиальная деталь. Иное дело – общенациональный карантин. Вот если бы его объявили, пришлось бы платить из бюджета Фонда социального страхования как за больничные листы. Чувствуете разницу? В принятом варианте получается, что вроде как никто никому ничего не должен.
Вообще, понятие «выходные» извечно ассоциируется с чем-то светлым, радостным и безмятежным. Со свободой выбора: можно выбраться всей семьей хоть в парк, хоть в ресторан, хоть на концерт, хоть в торговый центр. На сей раз никуда не двинешь. Традиция нарушена, ситуация обретает принципиально иной, зловещий смысл. Особенно трагична она для бизнеса, для компаний, не ждущих ни чудес от коронавируса, ни милостей от государства. По оценкам экспертов, в результате неминуемого обвала спроса на товары и услуги ежедневные потери российской экономики в первую неделю апреля могут составить около 270-320 млрд рублей в день, или около 1,3-1,6 трлн рублей за всю неделю. Это – примерно 1,3-1,5% ВВП.
Каникулы не нужны тем компаниям, что уже перешли на «удаленку». Теперь перед многими работодателями встает дилемма – или прекращать работу, или платить сотрудникам за переработку. Но если сам дышишь на ладан, откуда взять деньги для других?
Понятное дело, Россия – не Запад. Тамошние правительства и центробанки уже вовсю помогают бедствующим бизнес-секторам, хотя бы частично покрывая их выпадающие доходы прямыми субсидиями. Крупные экономики – США, Евросоюз, Япония – готовятся провести крупнейшие в истории эмиссионные программы на общую сумму $10 с лишним трлн, более 12% мирового ВВП. Мы же идем своим, проторенным явно не сегодня путем. Агрессивные монетарные и фискальные меры во спасение экономики, тысяч малых и средних предприятий, миллионов работодателей и работников – это не по-нашему. Зато правительство грозит компаниям проверками за увольнения на фоне пандемии.
Нет, нельзя сказать, что власти бездействуют. Но все, что они предлагают в отношении малого и среднего бизнеса – либо полумеры, либо решения запоздалые. Так, трёхмесячная отсрочка арендной платы распространяется лишь на тех, кто снимал помещения у государственных или городских властей. А сколько у нас частных арендодателей?
Или взять обсуждаемую с крупнейшими госбанками идею выдачи краткосрочных кредитов бизнесу, чтобы тот смог выплатить зарплату сотрудникам. По словам первого вице-премьера Андрея Белоусова, речь идет о «неотложных кредитах под субсидированием процентных ставок в предельном случае до нуля и с высоким гарантийным покрытием». Но не поздно ли? Помощь компаниям нужна прямо сейчас, в эти минуты, а не завтра или на днях. Обороты в непродовольственных торговых сетях упали до трех четвертей от обычного объема. Кто-то уже успел обанкротиться.
Самое разрушительное для экономики из того, что могло случиться – изменилось потребительское поведение. В бизнес-модели предприятий такой поворот изначально не закладывался, как не закладываются в нашу жизнь чисто гипотетические события: взрыв ядерной бомбы или падение астероида. Мы привыкли к тому, что экономика функционирует по своим законам, а биологическая жизнь — по своим.
Но из-за коронавируса две реальности пересеклись, образовав жуткий симбиоз. Россия, судя по последним действиям властей, оказалась к этому готова не больше, чем остальной мир. Прав был Салтыков-Щедрин: «Есть в божьем мире уголки, где все времена – переходные».
Читайте материал "Константин Сонин пояснил открытое письмо о коронавирусе"
