Но давайте посмотрим на ситуацию с другой стороны.
В 2016 году, по данным Росстата, у нас работали 15,3 миллиона пенсионеров. Затем было принято решение об отмене им индексации выплат. В 2017 году их численность сократилась сразу же до 9,9 миллиона человек. На 1 января 2019 года эта цифра еще меньше — около 9,7 миллиона. Росстат, приводя эти данные, специально отмечает, что такое падение произошло именно из-за отмены индексации пенсий этой группе работающих.
А теперь посчитаем, сколько потерял доходов Пенсионный фонд из-за подобного решения. С рынка труда (по крайней мере, официального) ушло 5,4 миллиона работников, за каждого из которых в Пенсионный фонд уходило 22% начисленной им зарплаты. Если взять средний размер начисленной оплаты труда по стране, который в 2017 году в среднем за месяц составил 39,2 тыс. руб., то в Пенсионный фонд с такого работника за этот год поступило примерно 100 тыс. рублей. Умножим эту цифру на 5,4 миллиона человек — и получим не менее 500 миллиардов рублей недополученных доходов. А это куда больше упомянутых Пенсионным фондом недостающих 368 миллиардов.
Конечно, можно предположить, что зарплата работающих пенсионеров ниже средней, так как в своей массе они занимают непрестижные места, не требующие особой квалификации (уборщики, консьержи, санитарки, гардеробщики, охранники и т.п.). Но и в этом случае упущенная выгода Пенсионного фонда все равно будет сопоставима с 368 миллиардами рублей.
Получается, что своим решением — а оно официально называется «Федеральный закон от 29.12.2015 года № 385-ФЗ «О приостановлении действия отдельных положений законодательных актов Российской Федерации, внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации и особенностях увеличения страховой пенсии, фиксированной выплаты к страховой пенсии и социальных пенсий» — государство:
снизило уровень жизни более 15 миллионов человек;
обескровило рынок труда, лишив его 5,4 миллиона неприхотливых, согласных на малооплачиваемую, но востребованную работу людей;
лишило Пенсионный фонд чуть ли не полтриллиона рублей ежегодных доходов.
Какое же обоснование правительство — а именно оно инициатор этого закона — внесло в 2015 году в Думу? Цитирую: «работающие пенсионеры имеют источник для покрытия инфляционных издержек в виде заработной платы». Это, переводя с чиновничьего на русский, означает, что оплата труда растет так быстро, что перекрывает инфляцию. Но если заглянуть на сайт Росстата, то можно легко увидеть иную картину: реальная зарплата за период 2015–2018 годов выросла лишь на 1% (что объясняется прежде всего катастрофическим падением этого показателя в 2015 году — на 9%). А индекс потребительских цен накопленным итогом за тот же период поднялся на целых 27%.
При этом надо иметь в виду, что реальная зарплата на непрестижных и малооплачиваемых рабочих местах, которые зачастую занимают пенсионеры, во многих случаях растет медленнее, чем в среднем по стране. Самые большие приросты у нас в «добыче полезных ископаемых» (читайте — «нефть и газ»), а также в «финансовой и страховой деятельности». Благодаря президентским указам 2012 года довольно быстро росла оплата труда в бюджетной сфере, но это зачастую сопровождалось увольнением «лишних» работников, среди которых большинство — пенсионеры.
Государственная дума, кстати, проголосовала за упомянутый выше законопроект в его первом чтении весьма скромным большинством — всего 242 голоса «за». Как можно легко догадаться, положительное решение было принято за счет голосов фракции «Единой России». Ну а дальше — всё по накатанной колее: второе и третье чтение, Совет Федерации и, наконец, подпись президента.
Вся эта финансово-экономическая эпопея вызывает у меня один-единственный вопрос: так в чем же была задумка анонимных авторов из правительства, когда они предложили ущемить права работающих пенсионеров?
Сэкономить деньги Пенсионного фонда (а заодно и федерального бюджета)? Но при этом ведь были потеряны страховые взносы от более чем 5 миллионов работников, сумма которых точно больше полученной экономии на выплатах. А заодно появились дополнительные проблемы на рынке труда и пополнилась численность малообеспеченных людей.
Кстати, эта «новация» произошла в 2016 году и действует до сих пор, что, скорее всего, обострило известные чувства большей части нашего общества во время прошлогодней пенсионной «реформы», а также и по сей день создает резко негативный фон для общественного принятия любых изменений пенсионной системы.
Можно было бы как-то войти в положение правительства, если бы в России бушевал финансовый кризис: двузначная инфляция, дефицит бюджета, отсутствие резервов. Но ведь всего этого нет: и рост цен (по крайней мере, объявляемый официально) минимальный, и который год бюджет сводится с профицитом, и Фонд национального благосостояния пухнет — сейчас там уже чуть ли не 7% ВВП. Причем деньги туда продолжают поступать — ведь бюджетное правило с ценой отсечения 40 долларов за баррель нефти продолжает действовать. Только за текущий (неполный!) год этот Фонд пополнился почти 4 триллионами рублей — а это 10 годовых индексаций выплат работающим пенсионерам! И это на фоне низких, мало кого устраивающих пенсий, к которым прибавляется столь же невысокая в массе своей зарплата.
Так и закрадывается мысль, что правительство либо не знает, как живут пожилые люди, либо просто профнепригодно (что, впрочем, вытекает из первого предположения). А ведь впереди уже видны контуры надвигающегося транзита власти в 2024 году, который, как, видимо, предполагается теми, кто принимает решения в России, должен быть гладким, без потрясений. Ситуация с продолжающейся вопреки финансовой логике и здравому смыслу неиндексацией выплат работающим пенсионерам может эту благостную картинку серьезно подпортить, добавив серьезную порцию негатива в и так нарастающую массу общественного недовольства социальными порядками в стране.
Читайте также: "Пенсии россиянам предложили платить по-новому"
