В целом в России трудоустроено 59% населения в возрасте от 15 лет и старше. У прекрасного пола этот процент меньше. Необходимость повышать женскую занятость очевидна для властей, однако каких-либо конкретных мотивационных мер никто не озвучивает и тем более не внедряет. Что касается мирового опыта, то на планете есть немало стран, чье руководство делает все для максимального привлечения женщин в экономику. В первой пятерке стран с самыми высокими показателями трудоустройства женщин безоговорочно лидирует Исландия (80%), далее идут Швеция (69%) и Норвегия (68%). Тенденция гендерного равенства прослеживается в этих странах очень легко: слабый пол имеет не меньшую, чем у мужчин, заработную плату, не слабее представлен в органах власти. В Норвегии гендерное равенство, к примеру, своего рода религия, исповедуемая на всех уровнях общества. Женщины здесь занимают 42% всех министерских кресел и чуть менее половины парламентских мест. Шведкам сочетать работу, воспитание детей и прочие семейные обязанности помогает прогрессивная система социального страхования.
Конечно, России до этих стандартов пока далеко. Однако проводить лобовое сравнение западных и российских реалий не стоит, поскольку у них разная предыстория, говорит профессор Финансового университета при Правительстве РФ Александр Сафонов. Как напоминает эксперт, в отличие от государств Запада Советская Россия вывела женщин на рынок труда сразу после революции, уравняв их в трудовых правах с сильным полом и вынудить работать, среди прочего, в колхозах-совхозах. В Европе и США тогда действовала абсолютно другая модель: мужчина зарабатывал деньги, женщина занималась домашним хозяйством, детьми. И только после Второй мировой войны, во время которой погибли миллионы мужчин трудоспособного возраста, женщины заняли их места в заводских цехах и на прочем производстве.
Ничего удивительного в озвученной Росстатом цифре 53,2% Сафонов не видит. По его словам, она складывается из многих составляющих. Неработающие 47,8% российских женщин — это в первую очередь те, кто находится в декретном отпуске, во-вторых, сидит дома с детьми уже после выхода из декрета, в-третьих, вынужденно ухаживает за неработающими старшими членами семьи (отцом и матерью) или за детьми-инвалидами.
«Кроме того, — продолжает собеседник «МК», — женщины, переступающие порог пенсионного возраста, резко сокращают свою занятость в отличие от мужчин. Плюс, когда пожилые мужчины начинают чаще болеть либо получают инвалидность, их спутницам приходится за ними присматривать, бросая всё».
Касаясь существующей в России проблемы дискриминации в сфере труда по половому признаку (у нас средняя зарплата женщин составляет примерно 70% от средней мужской), Сафонов связывает ее с двумя факторами. Первый — это когда работодатель видит в женщине-работнике потенциальную роженицу, и ему претит мысль, что надо сохранять за ней рабочее место. Второй — когда женщина с двумя-тремя детьми отвлекается на домашнее хозяйство. Впрочем, резюмирует Сафонов, в большинстве случаев работодатель достаточно умен, чтобы отказывать женщинам не по этим причинам (законодательно запрещенным и наказуемым), а с мотивировкой «недостаточная квалификация».
«Если иметь в виду российских женщин в трудоспособном возрасте, то у них достаточно высокий по мировым меркам коэффициент занятости. И это безусловное наследие советской эпохи, хотя и несколько потускневшее. Тогда делалось все, чтобы вытолкнуть женщину «к станку», — говорит заместитель директора Центра трудовых исследований ВШЭ Ростислав Капелюшников.
По его словам, провал наблюдается в старших, постпенсионных возрастах. Здесь коэффициент занятости и для женщин, и для мужчин ниже, чем во многих других странах. Отчасти это связано с тем, что в России до этого года был низкий по мировым меркам официальный порог выхода на пенсию. А если кто и ограничивает женщин в доступе к каким-то профессиям, то это отнюдь не работодатель, а государство. Именно оно определяет тот круг специальностей, куда женщинам хода нет, отмечает Капелюшников.
