На днях первый вице-премьер Антон Силуанов объяснил, почему реальные доходы населения России стоят на месте или даже сокращаются. «Несмотря на то что заработные платы растут, растут социальные выплаты в реальном выражении, показатели, которые влияют на реальные доходы — расчеты по кредитам и досчет на теневой сектор, — они тянут показатель реальных доходов вниз». Вот, оказывается, в чем дело.
В объяснении первого вице-премьера стоит разобраться чуть подробнее. «Досчет на теневой сектор» — это указание на то, что официальная статистика учитывает не все доходы, то есть это плюс к реальным доходам. Однако у вице-премьера получается, что теневые доходы «тянут показатель реальных доходов вниз», вероятно, в том смысле, что скрывают часть доходов, на самом же деле кошельки граждан благодаря им становятся полнее. У первого вице-премьера просто не поворачивается язык прямо сказать, что теневые доходы населения в условиях пятилетнего падения реальных доходов населения — это компенсация слабости социальной политики правительства, экономическая гражданская самооборона. А вот «расчеты по кредитам» — это прямой минус для реальных доходов. Тут Силуанов прав, хотя стоило бы добавить, что главная причина роста кредитов — это низкий уровень доходов.
Если понимать Силуанова буквально, то получается, что все, что делают граждане — ищут заработки, пусть теневые, или, когда совсем прижмет, обращаются за кредитами, — приводит в конечном счете к тому, что «показатель реальных доходов тянется вниз». Замечательная позиция! Точно по Гоголю: «Вдова сама себя высекла». Правительство, которое не может обеспечить рост официальных реальных доходов, ни при чем.
Той же позиции придерживается и главный вершитель социальной политики правительства вице-премьер Татьяна Голикова. Она отталкивается от данных Росстата, по которым за 2017 год расходы граждан превысили их доходы на 13,3 триллиона рублей, что составляет 14,5% ВВП. Какой вывод делает Голикова? Она подсчитывает потери социальных фондов, не получивших платежей с теневых доходов.
Голикова логично упоминает меры правительства по снижению налоговой нагрузки на фонд оплаты труда. Но эти меры, как подчеркивает, например, Всемирный банк, недостаточны. «Противодействием для сокращения неформальной занятости может стать более активное создание рабочих мест в формальном секторе», — констатируют очевидный факт в банке.
А вот чего Голикова, как и ее коллега Силуанов, не делает — она не видит в теневых доходах сглаживание социальных противоречий, которое правительство, несмотря на борьбу с теневым сектором (активной борьбы за рост реальных доходов, которые мог бы видеть Росстат, оно не ведет), обеспечить не может. Факт в том, что пока социальная политика в обеспечении роста доходов не может выиграть конкуренцию с теневым сектором.
С потребительским кредитованием все проще. Его рост, особенно в сегменте ненадежных в связи с низкими доходами получателей кредитов в правительстве и ЦБ, рассматривают под углом зрения устойчивости банковской системы. В Минэкономразвития мечтают о том, что уменьшение потребительского кредитования приведет к росту кредитов под инвестиции (хотя здесь нет эффекта сообщающихся сосудов). И никто не задается вопросом о том, откуда в случае ужесточения условий кредитов будут брать деньги на необходимые покупки те, для кого кредиты сегодня пусть рискованный, но все-таки способ удержаться на плаву.
ЦБ уже заявил, что с 1 октября вводятся новые ограничения на потребительское кредитование. Вводится показатель долговой нагрузки (это отношение совокупного платежа по кредитам к совокупному доходу заемщика), в зависимости от уровня этого показателя вводятся надбавки к коэффициентам риска. Под потребительские кредиты банкам предстоит создавать дополнительные резервы. Итог — кредиты подорожают.
Надо ли ограничивать условия для дальнейшей закредитованности и без того бедной части российского населения? Конечно. Но одновременно необходимы как минимум столь же решительные шаги по росту доходов.
Иначе получится, что меры по устранению причин низких реальных доходов населения, названных Силуановым, — с теневым сектором (без роста белых зарплат и других доходов) и ростом потребительского кредитования путем его дальнейшего удорожания — окажутся мылом и веревкой. Они могут привести к своеобразному «решению» проблемы бедности. Бедные будут ускоренно вымирать. И не завтра, когда за кредиты надо будет расплачиваться. А прямо сейчас.
