Между ОПЕК, а значит, прежде всего, Саудовской Аравией и Россией, разворачивается очередной раунд напряженной политической игры. От ОПЕК (читай: Эр-Рияда) уже не раз и не два следовали предложения закрепить состав участников соглашения ОПЕК+, то есть, по сути, расширить нынешний состав ОПЕК и продлить действие ограничительного соглашения. Россия в свою очередь не первый раз (так было и перед окончанием предыдущего ограничительного соглашения) нагнетает интригу. Именно от Москвы зависит будущая судьба соглашения ОПЕК+, и Александр Новак каждый раз дает понять, что Россия не является горячим сторонником продления соглашения. Каковы ставки в этой игре?
Для начала стоит обратить внимание на заявление Новака на прошлой неделе. Формально в нем нет ни слова о возможном прекращении ограничения добычи нефти. Зато там сказано: «У нас позиция простая: мы должны делать то, что нам наиболее выгодно с точки зрения реализации нашего потенциала и нашей нефтегазовой отрасли». Ключевой вопрос в том, каким интересам соответствует соглашение ОПЕК+: интересам «нефтегазовой отрасли» или перед ним стоят более широкие цели?
Нефтяникам, понятно, ограничение добычи мешает. У них простаивают проекты, «омертвляются» капиталы, падают инвестиции. И, как ни странно, именно это является решающим в их позиции. Странность в том, что если посмотреть на уровень доходов нефтяных компаний, то ограничение добычи, конечно, и в их пользу.
Не кто иной, как тот же Новак, в декабре 2018 года признал, что за два с половиной года согласованных ограничений на добычу нефти российские нефтяные компании получили за счет роста цен «около 2 триллионов рублей». Но зуд роста добычи перевешивает. Дело доходит до утверждений замминистра энергетики Антона Инюцына, что себестоимость добычи нефти в России составляет 3–8 долларов за баррель, что ниже, чем в странах Персидского залива. Смысл подобных утверждений понятен: даешь рост добычи! Но даже если согласиться с оценками Инюцына, резкое падение цен на нефть, которое неминуемо произойдет при отказе от соглашения по ограничению добычи и которое, предположим, оставит нефтяников на плаву, точно станет угрозой российскому бюджету, а через бюджет — и всей экономике.
Цифры таковы: за 2,5 года ограничений добычи бюджет за счет роста цен получил 5 трлн рублей. Если соглашение ОПЕК+ прекратит действовать, то, как предупредил первый вице-премьер и министр финансов Антон Силуанов, цены на нефть могут рухнуть ниже $40 за баррель, а это пороговая величина для бюджета-2019. Так какую опцию выбрать?
В нефтяной игре помимо России и Саудовской Аравии есть еще один участник — США. Как ни странно, своим давлением в сторону роспуска ОПЕК+ Россия играет на руку США. Дональд Трамп постоянно призывает Саудовскую Аравию и ОПЕК действовать в сторону снижения цен на нефть. Если Россия все-таки пойдет на развал ОПЕК+, то расчет, возможно, будет и на то, что падение нефтяных цен остановит сланцевую добычу в США. Но экономика США вовсе не сидит на нефтяной игле, и падение цен в целом принесет экономике США только пользу.
У США есть и очень рискованный козырь в виде законопроекта, распространяющего антикартельное преследование на мировой нефтяной рынок. Саудовская Аравия ответила на законопроект угрозой отказаться в расчетах на нефть от доллара. Так что пока все повышают ставки.
В интересах России сохранять все как есть. Сохранять соглашение по ограничению добычи нефти и не входить в ОПЕК. Это сохраняет Москве свободу рук. Свободу можно использовать и так, как это делает Александр Новак, но нацеливаясь не на развал ОПЕК+, а, например, на расширение сотрудничества, в том числе и военно-технического, с Саудовской Аравией как стимула для более тесного согласования нефтяной политики. «Интересы же нефтегазовой отрасли» в этой игре не более чем плащ матадора, кто бы ни оказался быком.
