Как и в случае подведения пока предварительных итогов 2018 года, Росстат оставил далеко позади все ожидания. Reuters и Bloomberg считали, что рост российской промышленности составит 1,5%, Интерфакс был еще скромнее — 1,4%. Отрыв Росстата впечатляет.
На первый взгляд статистическое ведомство показало качественно новое состояние отечественной обрабатывающей промышленности. Она проснулась: если в январе 2019-го она произвела на 1% меньше, чем в январе 2018 года, то в феврале — на 4,6% больше, чем год назад. Например, такой интегральной (по количеству компонентов) продукции, как легковые автомобили, было произведено на 7,4% больше. Существенно выросло и производство по позициям, которые наполняют понятие производственных инвестиций. Значит, есть надежда, что рывок начался?
Эксперты, однако, ее разделить не готовы. Известный критик «совершенствования» статистики в Минэкономразвития (МЭР) и Росстате, Кирилл Тремасов, ранее возглавлявший департамент макроэкономического прогнозирования МЭР, напоминает, что оптимистическая февральская статистика расходится с опросами, которые проводил тот же Росстат и которые были куда пессимистичнее. Есть скучное до банальности, но почти исчерпывающее объяснение: в феврале 2018 года рабочих дней оказалось на один меньше, чем в 2019 году. Если посчитать общее число рабочих дней, то дополнительный как раз и объясняет рост промышленности на 4,1%.
Тогда на главные вопросы: станет ли февраль переломным месяцем, от которого начнется отсчет ощутимого подъема прежде всего обрабатывающей промышленности, и может ли она стать драйвером общего экономического роста, ответы получаются отрицательными. Но так просто отказываться от «загадки февраля» не хочется. «Соломоново решение» предлагает Алексей Девятов из ФК «Уралсиб». Он не критикует данные Росстата, но и не ждет от него такого же продолжения в дальнейшем. Его версия: февральский рост обусловлен «разовыми факторами».
Правда, помимо уже упомянутого лишнего рабочего дня другие факторы не вполне тянут на роль разовых. Ими может быть индексация пенсий и ряда социальных пособий, но это слабая привязка к росту промышленного производства. Есть еще дальнейший рост потребительского кредитования. Но эти факторы вряд ли могут удовлетворительно объяснить рост инвестиций.
Настроения в частном секторе проинвестиционными не назовешь. О чем, в частности, говорят упоминавшиеся опросы Росстата. Значит, речь может идти о росте инвестиционной активности прежде всего госкомпаний. Но является ли такая активность одномесячным «разовым фактором»?
В любом случае у Девятова есть прогноз: «В ближайшие месяцы темпы роста промышленности снизятся в результате отложенных негативных последствий произошедшего повышения налоговой нагрузки, дальнейшего торможения экономики стран ЕС и Китая, а также выполнения обязательств РФ в рамках сделки ОПЕК+. По нашим оценкам, темпы роста промпроизводства замедлятся до 1,1% в текущем году, а в 2020–2021 гг. промышленность будет прибавлять 1,3–1,4% ежегодно».
Что ж, соревнование между аналитиками и Росстатом продолжается. Пока на стороне Росстата фактор внезапности.
