Любопытно, что на словах правительство клянется: все его усилия сосредоточены на выполнении майского указа Владимира Путина, а там предписано построить в России очередное светлое будущее, которое на этот раз должно стать явью к 2024 году. На деле же, чему и свидетельствует бюджет, решительный прорыв к этому будущему если и произойдет, то не в эту трехлетку.
Бюджет — это всегда решение задачи о том, как эффективно использовать ограниченные ресурсы. Диапазон решения — между созданием подушки безопасности, то есть обеспечением устойчивости бюджетной системы с учетом всех рисков, и финансированием развития экономики и социальной сферы. Между этими главными векторами всегда нужен баланс.
В майском указе ставится целый спектр задач по экономическому и социальному развитию страны. В проекте бюджета 2019–2021 годов баланс смещен не к развитию, а к бюджетной стабильности. «Лакмусовая бумажка» основного приоритета: все три предстоящие годы планируется наличие бюджетного профицита. А в 2018 году он, по оценке министра экономического развития Максима Орешкина, ожидается и вовсе зашкаливающим — 3% ВВП.
Зачем нужно столь существенное превышение доходов над расходами? Чтобы иметь страховку от рисков, которые растут. Об этом свидетельствуют не только готовящиеся волны новых антироссийских санкций, но и динамика нефтяных цен, которые в ноябре уже дважды резко пикировали вниз. Общее падение только за месяц — больше 15%. Однако оборона бюджета не прорвана: при среднегодовых ценах в $70 за баррель он остается профицитным. На 2019 год в бюджет закладывается цена в $63,4 за баррель, в 2020-м — $59,7, в 2021-м — $57,9. Но «ценой отсечения» по бюджетному правилу в 2019 году будет $41,6 за баррель, в 2020-м — $42,4, в 2021-м — $43,3. То есть все доходы бюджета от более высокой цены должны направляться в Фонд национального благосостояния, они не превращаются в текущие госрасходы.
Следует отметить, что профицит каждый год будет перекрывать допдоходы бюджета от увеличения ставки НДС с 18 до 20%, что ставит под вопрос необходимость этого шага, тормозящего, по признанию Минэкономразвития, экономический рост, придающего второе дыхание инфляции и тем самым обостряющего социальные проблемы — то есть отодвигающего цели майского указа. Аргумент, что иначе выполнение указа оказывается без необходимых средств, жирно перечеркивает величина профицита бюджета, то есть объем средств, изъятых из экономики и не нашедших государством применения.
Конечно, бюджет вовсе не игнорирует майский указ. По свидетельству председателя думского бюджетного комитета Андрея Макарова, в 2019–2021 годах на 12 нацпроектов будет выделено почти 6 трлн рублей. Крупнейший из них — демографический (финансовая поддержка семей при рождении детей, создание яслей, поддержка старшего поколения, укрепление общественного здоровья), на который в 2019 году выделяется 512 млрд рублей, в 2020-м — 522 млрд, а в 2021-м — 528. Помимо нацпроектов будет и поддержка регионов и сельского хозяйства. И, конечно, обороноспособности и правоохранительных органов.
Есть, правда, одно громкое «но». В России происходит все большее огосударствление экономики — уже не только в силу «госпривычки», которую на самом верху публично признают вредной, но и потому, что защиты от внешних угроз, прежде всего в виде санкций, предприниматели ищут именно у государства — больше не у кого. В этих условиях от нацпроектов ожидается помимо выполнения их целевых задач еще и стимулирование роста экономики в целом. Справятся ли они с ролью драйвера роста экономики?
Ответ на этот вопрос дал Департамент исследований и прогнозирования Банка России. Аналитики ЦБ оценили макроэкономический эффект от «бюджетно-налогового маневра» правительства, под которым понимаются рост НДС и увеличение бюджетных расходов, прежде всего инвестиционных. Вывод: «Оценка последствий бюджетно-налогового маневра с помощью фискальных мультипликаторов позволяет ожидать, что в среднесрочном периоде маневр добавит примерно 0,2–0,3 процентного пункта к росту ВВП в среднем за год». Что эффект от нацпроектов перевесит негатив повышения НДС, конечно, хорошо, но ожидания были явно более оптимистичными, чем жалкие доли процента.
А где же мощное ускорение, на которое рассчитывает президент, да и все граждане России? Без него прекрасное будущее майского указа, по недоброй традиции, может оказаться в той же корзине, где пылятся программа построения коммунизма и многочисленные, так ни разу по существу до конца не реализованные стратегии развития России, рассчитывавшие на частные инвестиции и качественное улучшение делового климата.
