В Минфине праздник. На прошлой неделе там подсчитали, что текущий профицит федерального бюджета составляет 2,574 трлн руб. То есть из экономики в бюджет в виде налогов, пошлин, акцизов и других сборов поступило на 2,5 трлн руб. с гаком больше, чем из бюджета потратили на пенсии (через трансфер Пенсионному фонду), бюджетников, чиновников, служащих, силовиков, школы, детсады, больницы и лаборатории. Конечно, по традиции к концу года положение несколько выправится, но профицит точно останется внушительным. Кому он нужен?
Никому из тех, кто рассчитывает из бюджета что-то получить. Потому что, если бы профицит пошел в расходы, они могли бы получить больше. Кому же тогда? «Резервистам», то есть тем чиновникам, кто «как Кощей над златом чахнет», прикрываясь рассуждениями о резервах на черный день.
Резервы — штука необходимая. Но, как опять же радостно рассказал министр финансов и одновременно первый вице-премьер Антон Силуанов, Фонд национального благосостояния к концу 2018 года составит 3,8 трлн руб., а за следующий год сумма в этой копилке дойдет до 6,4 трлн. Рукой подать до целевых 7 трлн, накопив которые, прирастающие средства ФНБ можно будет наконец-то пустить на инвестиции. 7 трлн — это не Моисеев завет, просто так решили те же чиновники, зато резервы — это и профицит бюджета, и ФНБ, и международные резервы ЦБ.
Статистика подсказывает: если главный экономический итог — не рост ВВП (он еле различим), а существенный рост резервов, то получается, что экономика работает «на склад», то есть не на рост, не на решение социально-экономических проблем, а на госрезерв. Это типичный фетишизм.
Можно уповать на то, что резерв-то государственный. Но вот первый парадокс: если главная цель экономической политики государства — реализация майского указа президента, в котором развернуты направления и технологического, и экономического, и социального прогресса, то как объяснить одновременное накопление «резервного резерва» в виде профицита бюджета, который по бюджетной трехлетке будет сохранен, с констатацией того, что на реализацию необходимых нацпроектов, как подсчитали в Счетной палате, не хватает 1,2 трлн руб. за шесть лет? Как их может не хватать при наличии перекрывающих эту сумму профицитов бюджета? Опять фетишизм резервов, извращающий суть экономической политики.
Можно привести и более близкий пример, рисующий портрет российского государства в интерьере статистики доходов населения. В день минфиновского праздника, 17 октября, Росстат опубликовал данные, по которым в сентябре реальные располагаемые денежные доходы населения России уменьшились на 1,5% в сравнении с аналогичным периодом прошлого года, в августе они тоже снизились на 0,9%. Конечно, при этом реальные зарплаты выросли, причем на рекордные 10,1%.
Но, во-первых, рост зарплат бюджетников объясняется подготовкой и ближайшими последствиями выборов президента, состоявшихся 18 марта. Во-вторых, расходящиеся «ножницы» между ростом зарплат и падением реальных доходов — это свидетельство прежде всего снижения доходов от предпринимательской деятельности и, возможно, следствие падения процентов по депозитам в банках. Статистика доходов свидетельствует: Россия движется не к рынку. Все больше россиян трудится не на себя и не ведет собственный бизнес. Зато есть данные, по которым российские миллиардеры богатеют быстрее своих зарубежных коллег.
Все это сухая статистика. Она не дает сомневаться в том, что российская экономика работает прежде всего на госчиновников, всячески избыточными резервами страхующими бюджет и себя в нем, ну и, конечно, на близких к бюджету чемпионов госзаказа среди крупных предпринимателей. Остальные — социально чуждые.
