Начать стоит с того, что на самом деле инициатива дедолларизации вместе с деофшоризацией российской экономики выдвинута не сегодня и не вчера. С ней не раз выступал президент страны Владимир Путин. Еще в 2002 году, обращаясь к российским крупным предпринимателям, он произнес наполовину пророческую, наполовину крылатую фразу: «Не скажу, что уже завтра заморозят ваши капиталы… Захлебнетесь пыль глотать, бегая по судам, чтобы их разблокировать!»
Президент прямо указал, что у программы «Де» помимо внутреннего (больший контроль, включая налоговый, за крупными капиталами) был и внешний двигатель. Точно так же внешний двигатель есть у нее и теперь. Тогда — это всемирная борьба с офшорами и со схемами финансирования терроризма. Теперь это антироссийская кампания все нарастающих санкций.
Какой из двигателей — внутренний или внешний — мощнее? Обороты внешнего громче, но без внутренних достижений — подавления инфляции, где российские успехи налицо, стабилизации валютного курса, до которой еще далеко, а также потепления делового климата, который меняется медленнее, чем хотелось бы, прогресс в реализации программы «Де» был бы недостижим.
Но инфляция — главный объект воздействия со стороны ЦБ, валютный курс — также. Так почему же сегодня финансовый регулятор предпочитает хранить гордое молчание по поводу очередной программы «Де»?
Главная отличительная черта нынешней программы — переход в российских внешнеэкономических расчетах с долларов на евро, рубли, юани или другие национальные валюты. Андрей Костин считает, что такой переход «займет 5 лет». ЦБ молчит, призывая не торопиться и проявить большую осторожность.
Казалось бы, на стороне Костина играет президент США Дональд Трамп. Именно его неуемная тяга к использованию против кого угодно санкций, первичных, вторичных и прочих, подталкивает не только Россию, но и другие страны к отходу от доллара как актива, использование которого могут ограничить американские власти под нажимом Трампа. Фактор Трампа действительно налицо. Но тот же фактор имеет и обратное действие. Торговые войны, поджигателем которых является Трамп, вызывают торможение внешней торговли, а значит, и мировой экономики в целом. А если наступит экономическая турбулентность, то капиталы будут стремиться укрыться в надежных активах, где доллар пока вне конкуренции.
Стоит напомнить: сегодняшняя доля доллара в мировых резервных валютах близка к 67%, евро — к 20%, английского фунта — к 5%, юаня — к 2%. Трампу вряд ли позволят своей политикой всерьез поставить под удар главное достояние американской экономики — доллар как мировую валюту номер один. Его могут попросту не переизбрать.
Молчаливая позиция ЦБ имеет под собой основания. По сути, с ЦБ солидарно и правительство. Есть очень красноречивые совпадения в сроках. Если, по Костину, напомним, переход на недолларовые расчеты возможен в 2024 году, то первый вице-премьер Антон Силуанов анонсировал на 2024 год введение мер стимулирования к такому переходу: упрощенный порядок возврата НДС экспортерам, ведущим расчеты в рублях, и отмена для них обязательного возврата в Россию экспортной выручки. Назвать эти стимулы сверхэффективными вряд ли можно, особенно отмену обязательного возврата рублевой экспортной выручки — ее и так будут возвращать. К тому же пока непонятно, будут ли стимулироваться расчеты, например, в юанях. В любом случае правительство переход к недолларовым расчетам явно не форсирует.
Тем не менее резонен вопрос: кому выгоден переход на недолларовые внешнеэкономические расчеты? С геополитикой все ясно, а с экономикой?
Представим себе экспорт нефти за рубли. У покупателя рублей нет, он их покупает за те же доллары. Скорее всего, эта сделка пройдет одновременно с покупкой нефти, чтобы избежать рисков, связанных с мало предсказуемым поведением курса рубля, так что фактически покупка будет осуществлена за доллары при появлении промежуточной валютообменной стадии.
Кто в выигрыше? Банк, который вовлечен в эту сделку. Неудивительно, что программу «Де» в нынешней редакции выдвинул именно банкир.
А как же интересы экспортеров и бюджета? Они, скорее всего, проиграют. Покупатель, столкнувшись с новой формой расчетов, будет настаивать на том, чтобы за новизну и сопутствующие риски (прежде всего рублевые) заплатил продавец скидкой с цены. Эту опасность уже называл глава «Роснефти» Игорь Сечин.
Распространится ли дедолларизация на валютные вклады граждан? Со стороны некоторых банкиров прозвучали весьма настораживающие заявления о том, что долларовые вкладчики «ничего не проиграют», так как их вклады в крайнем случае будут переведены в рубли. Но надо иметь в виду, что подобные опасности связаны не с обсуждаемой программой «Де», а с рисками, с которыми могут столкнуться крупнейшие российские госбанки, если новые американские санкции отлучат их от расчетов с долларами.
Хотя и этот случай на расчеты банков с вкладчиками в России не распространяется. Пострадать могут владельцы карточек, эмитированных подсанкционными банками, при расчетах за рубежом или владельцы счетов в этих банках при платежах в долларах за услуги, оказываемые за рубежом.
Что же касается перспектив рублевых расчетов граждан за услуги и товары, приобретаемые за рубежом, то они будут тем ближе, чем крепче будет российская экономика.
Читайте материал "Решение власти отказаться от доллара стало угрозой рублю"
