Пресс-служба областного правительства, правда, поспешила уточнить, что слухи о «золотом парашюте» сильно преувеличены. Оклад чиновника составляет 11,2 тысячи рублей, таким образом, и размер единовременной выплаты за вычетом подоходного налога — 224 тысячи. Да, бывают, конечно, «парашютики» и покруче. Но тут поражают не столько объемы «навара», сколько изящество использованной схемы. Цирковой фокусник — и тот, пожалуй, не смог бы добиться большего совершенства. Итак, следим за руками.
Действие первое: 15 сентября новоизбранный губернатор области отправляет своего зама (официально — и.о. заместителя губернатора), достигшего пенсионного возраста, в отставку. В соответствии с региональным Законом «О государственных должностях Воронежской области» лицу, занимающему таковой пост, «при выходе на пенсию выплачивается единовременное денежное вознаграждение в размере 23 должностных окладов». Кроме того, в подарочный набор госпенсионера входит «доплата к страховой пенсии», размер которой зависит от количества лет, проведенных на верхних этажах административной пирамиды. В нашем случае — 75 процентов от среднего заработка.
Отсюда — закономерный и логичный акт №2: уволенный получает положенные по закону блага. Выражаясь языком биржевых игроков — фиксирует прибыль.
И наконец — финал представления: через два дня, 17 сентября, глава области назначает Агибалова на прежнюю должность, мотивируя тем, что никак не мог без него обойтись. Как говорил один киногерой, «ловкость рук, и никакого мошенства». Собственно, в этом-то и состоит главная фишка комбинации: она абсолютно, стопроцентно легальна.
Кстати, финансовые масштабы этого «фокуса-покуса» все-таки несколько больше, чем это пытаются представить губернаторские пиарщики. Должностной оклад — лишь надводная часть зарплатного айсберга. Хотя здесь, пожалуй, больше подходит сравнение с матрешкой. Оклад — самая маленькая, неделимая куколка, являющаяся составной частью «ежемесячного денежного вознаграждения», в которое, согласно тому же закону, входят также «надбавки к должностному окладу, исчисляемые в порядке, предусмотренном для гражданских служащих Воронежской области». Но и это еще далеко не все. Помимо упомянутого «ежемесячного вознаграждения» заработок слуги народа включает в себя: а) «ежемесячное денежное поощрение»; б) «денежное поощрение по итогам работы за квартал»; в) «премии за выполнение особо важных и сложных заданий»; г) «единовременную выплату при предоставлении ежегодного оплачиваемого отпуска» и д) «материальную помощь».
Каков общий размер агибаловской ежемесячной «матрешки», доподлинно неизвестно: оценки «гуляют» в пределах от полутора сотен тысяч до полумиллиона рублей. Единственное, в чем можно быть уверенным, — в том, что теперь доходы замгубернатора увеличатся минимум на 75 процентов.
Кто-то скажет, что считать деньги в чужом кармане неприлично. Но интерес к кошелькам чиновников извиняет то обстоятельство, что это отчасти и наши деньги. В той части, которая приходится на наши налоговые отчисления.
Более резонно другое возражение, которое могут выдвинуть — и наверняка уже выдвигают — фигуранты разразившегося скандала: Воронеж, безусловно, не самый «хлебный» для чиновников город. Да, встречаются и значительно более теплые местечки, и куда более вопиющие способы чиновничьего обогащения. Но все-таки вряд ли «отцам» области, чьи доходы даже по самым скромным оценкам на порядок превосходят то, чем довольствуется их средний избиратель, стоит пенять на невезение и взывать к справедливости. Народ может не понять.
