В этом году объем урожая зерна в России упадет практически до показателя 2015 года и в лучшем случае, по прогнозам Министерства сельского хозяйства, достигнет отметки в 105 млн тонн.
Ранее в ведомстве рассчитывали и вовсе на 100 млн — на треть меньше, чем было в рекордном 2017-м. Новый глава Минсельхоза Дмитрий Патрушев утверждает, что собранного урожая хватит, чтобы удовлетворить потребности как отечественного рынка, так и зарубежных партнеров.
Российские аграрные чиновники говорят, что ряд европейских стран и даже государств с других континентов нуждаются в нашем зерне, так как этот год многим принес большие потери в собственном урожае из-за засухи. Франция уже снизила свои прогнозы по производству пшеницы, в сельском хозяйстве Эстонии наблюдается массовая волна банкротств, а в Германии, как ожидается, урожай зерновых в этом году упадет из-за засухи на 20%. В числе пострадавших из-за причуд погоды — Литва, Латвия, Польша, Швейцария и Дания.
Интервенции на марше
На российском урожае «проблема» этого сезона также сказалась негативно. В течение лета вести с полей свидетельствовали: в ряде российских регионов урожай гибнет из-за аномальной жары, а в некоторых других — из-за обильных дождей и наводнений. В общем, если в прошлом году битва за урожай завершилась на исторически рекордном для России рубеже зерновых в 135,4 млн тонн, то прогноз по этому году отбрасывает нас сразу на 30–35 млн тонн назад. Но так ли это плохо?
Ведь в прошлом году, на волне рекордно высокого урожая участники рынка хватались за головы и пытались понять, а что, собственно, со всем этим намолоченным добром делать? Отечественному рынку такие объемы не нужны, а у других государств у самих в ту пору урожай удался — спасибо погоде!
В результате цены на зерно из-за его переизбытка рухнули, что нанесло серьезный удар по аграриям. А еще тогда особенно остро встала тема хранения зерна, которое требует максимального качества. Выяснилось, что подходящих площадей для этих целей в стране попросту не хватает — и рекорд этот факт только подчеркнул. Потери зерна в результате тоже оказались рекордными — порядка 15 млн тонн.
Правда, из майского мониторинга экономической ситуации в России, подготовленного учеными РАНХиГС, следует, что в 2017 году Россия упрочила свои позиции на мировом рынке зерна, увеличив за год его экспорт до 43 млн тонн. Вроде бы серьезное достижение. Но и тут все не так однозначно, утверждают специалисты.
Главный научный сотрудник Центра агропродовольственной политики Института прикладных экономических исследований РАНХиГС Василий Узун отмечает, что регулирование рынка зерна в прошлом году осуществлялось весьма странным образом. По его словам, рекордный объем производства зерна привел в 2017-м к падению закупочных цен: в среднем за год — на 11,4%, а в период уборки урожая и того больше.
Однако вместо помощи в стабилизации цен тогдашние руководители отрасли осуществляли реализацию зерна из интервенционного фонда, что вело к новому спаду цен. Узун объяснил подобные действия чиновников их опасением, что «в условиях рекордного урожая, дальнейшее накопление запасов интервенционного фонда могло привести к увеличению расходов федерального бюджета». А с наполнением бюджета ситуация в прошлом году была гораздо более напряженной, чем в этом.
Но жертвами такой политики как раз и стали аграрии. Так что для них сокращение урожая в этом году — хорошая новость. Хотя падение объемов зерновых и не говорит о том, что сельхозпроизводители могут теперь вздохнуть спокойно.
Традиционно с наступлением осени цены на зерно заметно снижаются, так как на рынок поступает товар нового урожая, а власти в свою очередь закупают его, чтобы оказать финансовую поддержку отечественным производителям. В противном случае, если объемов урожая недостаточно и цена на зерно растет, государство продает товар, тем самым регулируя ситуацию на рынке. Таков принцип государственных интервенций, принятый в нашей стране.
В этом году Министерство сельского хозяйства РФ вновь задумалось о том, чтобы задействовать этот механизм и продать из госфонда 1,5 млн тонн зерна, дабы урегулировать цены и минимизировать расходы бюджета на содержание зернового рынка (в частности, на хранение урожая). Но пока этот вопрос находится в проработке. В ведомстве подчеркивают, что на данный момент точно спрогнозировать объемы еще не до конца убранного урожая крайне сложно. Но самих аграриев это волнует в последнюю очередь.
Осторожно: экспорт
18 августа в Минсельхозе прошло совещание с крупнейшими экспортерами зерна. По прогнозам ведомства, экспорт зерновых из РФ в этом сезоне может оказаться на уровне 44–45 млн тонн, включая 35 млн тонн пшеницы. То есть картина вырисовывается следующая: урожай в этом году ожидается где-то на четверть меньше, чем в прошлом, а экспорт — едва ли не большим.
Аграрии забили тревогу и выступили с требованием ограничить экспорт, дабы избежать дефицита продукта на собственном рынке. В частности, с предложением резко ограничить поставки зерновых за рубеж выступил министр сельского хозяйства Крыма Андрей Рюмшин. Он отметил: «У нас идет рост животноводства. Мы хотим, чтобы продовольственное зерно гарантированно было в Крыму до нового урожая». Аграрии из других регионов тоже голосуют против экспорта. Например, мясники. Их понять можно: себестоимость производства мяса птицы и свинины во многом формируется за счет стоимости зерна, которая напрямую зависит от экспортных цен.
Похоже, что кому-то в России не дает покоя так называемый украинский меморандум, полагает заместитель директора аналитического департамента «Альпари» Наталья Мильчакова.
Напомним, что в августе этого года на Украине местное министерство аграрной политики и продовольствия выпустило меморандум, в котором фактически снимает с себя ответственность за проблемы, связанные с ограничением экспорта зерна ради недопущения его дефицита на внутреннем рынке. Но там ситуация с погодой этим летом была намного сложнее, чем в России — дождливый июль погубил значительную часть урожая. Следовательно, считает Мильчакова, российским аграрным властям неуместно действовать по сценарию Украины.
- Ни о каком ограничении экспорта зерна из России пока речи не идет. Есть только предложения отдельных регионов, о которых мы вообще узнали из СМИ, причем какие это регионы — тоже непонятно, — подчеркивает эксперт. — Обнародовал себя один только Крым, где местные чиновники, ответственные за сельское хозяйство, опасаются, что возникнет дефицит кормового зерна в связи с ростом его экспорта.
Собеседница «МК» подчеркивает, что о возможных в будущем перебоях с хлебом разговора нет. Речь идет только о том, что нехватка корма для животных, в связи с ростом экспорта зерна, приведет к повышению цен на него и, следовательно, к удорожанию мяса в ряде регионов — прежде всего сравнительно небогатых, таких как Крым.
— Скорее всего ограничения по экспорту приняты не будут, возможно, просто будет субсидироваться корм для скота в ряде регионов, где действительно грозит достаточно существенный рост цен на мясо и последующее ухудшение уровня жизни населения, особенно на фоне обвала рубля и роста инфляции, — высказала мнение Наталья Мильчакова.
Витают и другие опасения над отечественным аграрным рынком. В частности, в целях регулирования продаж зерновых за рубеж не исключен возврат экспортной пошлины на пшеницу, который действовал в России с июля 2015 года по 23 сентября 2016 год, тогда ее размер составлял 50% таможенной стоимости минус 6,5 тыс. рублей за тонну, но не менее 10 рублей за тонну зерна. Сегодня установлена нулевая пошлина на экспорт пшеницы до 1 июля 2019 года.
«Экспортные пошлины на зерно решено не вводить, и рынки на это уже отреагировали: на Парижской бирже, вслед за Чикагской, тонна пшеницы опустилась ниже отметки в 200 евро, — рассказала «МК» член Торгово-промышленной палаты (ТПП) Анна Вовк. — Очевидно, Минсельхоз сейчас не видит угроз для внутреннего рынка. Наоборот, ввод пошлин опять приведет к затовариванию рынка и падению цен, что может поставить многих аграриев на грань банкротства».
Рожью не вышли
Несмотря на падение урожая, в целом ситуация на рынке зерна в этом году выглядит даже более стабильной, чем после предыдущих двух лет с рекордными намолотами. С производителей спала тяжкая ноша — проблема хранения зерна, а цены на пшеницу 3-го класса уже превысили 9200 рублей за тонну. «Это комфортный показатель, позволяющий производителям работать без убытка и не сильно бьющий по карману потребителя. Вот прошлогодние 7 тысяч рублей за тонну создавали для отрасли куда больше проблем», — отмечает Анна Вовк.
Отметим, в августе в России резко ускорился рост цен на рожь, площади сева которой в этом году снизились до исторического минимума — всего 990 тыс. га. С 27 июля по 27 августа это зерно подорожало более чем на 700 рублей. Например, в ряде областей Поволжья цена достигала 8 тыс. рублей за тонну, что почти на 2 тыс. рублей выше, чем было год назад.
Площади посева ржи сокращаются постоянно с 1990 года. С момента распада СССР они уменьшились уже в 8 раз. «Это очень давняя тенденция, — говорит эксперт. — А ее причины просты: спрос на рожь со стороны мукомолов и животноводств сокращается, а урожайность постепенно повышается. Просто некому потреблять большее количество ржи. К тому же с 2015 года отечественная рожь не поставляется в Германию и Латвию, а это были основные экспортные направления».
В первую очередь цены на рожь отразятся на стоимости муки и спирта. Однако рост цен на готовую продукцию будет не столь значительным, как на само зерно, подчеркнула член ТПП.
«Хлебопеки давно уже приноровились использовать смесь ржаной и пшеничной муки. К тому же доля стоимости зерна в стоимости хлеба находится в среднем на уровне 15%. Так что рост цен на зерно должен дать подорожание наиболее качественного хлеба в пределах 2%. Менее качественный — в цене практически не изменится. Алкогольная продукция тоже может дорожать крайне незначительно. Цена на спирт определяется в первую очередь акцизами и минимальными расценками на алкогольную продукцию, а не стоимостью сырья», — рассказала в беседе с «МК» Вовк.
Российский рынок не столкнется с дефицитом зерна и, как следствие, хлеба, считают специалисты. В стране на этот случай всегда присутствуют государственные запасы, которые могут быть реализованы при нехватке продукции, а экспорт сейчас действительно составляет серьезную конкуренцию внутреннему рынку.
Хотелось бы, чтобы планы правительства по развитию сельского хозяйства не были слишком однобоки: чиновники вроде борются за рост урожая, но совсем не решают проблему хранения и переработки продукции.
Нынешний средний урожай, с точки зрения аграриев, намного предпочтительней, чем прошлогодний, высокий. Получив прибыль, уже можно планировать дальнейшее развитие и расширение современных зернохранилищ и цехов по упаковке. Китай, например, не соглашался покупать наше зерно только потому, что его транспортируют россыпью, а не в мешках, — сказала Анна Вовк. По ее словам, проблем в отрасли, несмотря на приемлемый уровень урожая, остается более чем достаточно: дорогие кредиты, сложные правила получения субсидий, дорогой импортный семенной материал...
Как эти проблемы отразятся на цене хлеба? Если, с точки зрения производителей зерна, ситуация на рынке в 2018 году стабилизировалась, то для изготовителей хлеба и прочих мучных изделий головной боли прибавилось: для них-то сырье подорожало. Поэтому для потребителей никаких предпосылок к снижению стоимости продуктов нет. Другое дело, что пока по большинству прогнозов рост цен на хлебобулочные изделия ожидается незначительным: скорее всего, он «растворится» в общей инфляции, вызванной другими причинами — повышением НДС, ослаблением рубля... Так что для покупателей в магазинах, скорее всего, все окажется привычным: батоны, булки и макароны подорожают, но не настолько, чтобы спровоцировать хлебные бунты.
