Не нужно думать, что рубль толкают вниз исключительно Греция и европейские проблемы в целом (помимо Греции есть серьезные проблемы у Италии и Испании). Их влияние не стоит недооценивать, как и замедление темпов роста экономики Китая. Но все это скорее стало той каплей, что переполнила чашу.
А наливалось давно: рубль начал дешеветь по отношению к доллару отнюдь не в середине мая, а еще три месяца назад. И дешевел без перерыва с ускорением. Теми же примерно темпами, как опускались цены на нефть: сначала плавно и незаметно, затем обвально. В результате имеем: цены на нефть опустились от пиковых значений начала года на 20% — и рубль за ними. Сейчас нефть стоит $96,4 за баррель Brent (на пиках начала февраля она стоила $122 за баррель) — обвал на 20%. А рубль опустился до 33,8 руб./$ (в начале февраля за него давали 29,7 руб./$) — падение на 13,8%.
Как видим, картина зеркальная. А то, что рубль по глубине падения к доллару (именно в долларах считается цена на нефть) отстает от нефти, показывает, что нефтегазовая зависимость российского бюджета все же не 100%-ная. Сейчас доходная часть бюджета на 45%, то есть почти наполовину, формируется из экспортных пошлин с нефти и газа.
Еще одним фактором ослабления рубля стал вывоз капитала, о чем говорили глава Банка России Сергей Игнатьев и министр финансов РФ Антон Силуанов. Министр пояснил: «Платежный баланс учитывает потоки как капитала, так и потоки по счету текущих операций, связанных в первую очередь с торговым балансом. Немножко цены на нефть снижаются, по-прежнему еще пока высок уровень оттока капитала» (смотри заметку «Последний звонок рубля» в «МК» от 2 июня).
За пять месяцев вывезли $42 млрд. Холодный, говорят, у нас деловой климат. Но давайте называть вещи своими именами: это не иностранные инвестиции, а деньги наших соотечественников, отмытые через офшоры и вернувшиеся в Россию обеленными. С приходом к власти Владимира Путина борьбу с офшорами, видимо, усилят: Минфин уже предложил конкретные и быстро реализуемые налоговые меры. Вот и побежали.
В результате рубль продолжает падать, причем не только по отношению к доллару, но уже и по отношению к евро со всеми его проблемами. Российские регуляторы сохраняют спокойствие. «Волатильность рубля внутри нашего коридора не является серьезной, она нас устраивает. Механизм валютных интервенций мы не меняли: при достижении верхней границы установленного валютного коридора $500 млн. на 5 копеек», — официально заявил 1 июня Банк России. Напомним, что верхняя граница коридора сейчас — 38,15 рубля за бивалютную корзину, или 35,26 руб./$. Как видим, люфт до планки у рубля (сейчас 33,8 руб./$) пока есть.
Можно, конечно, упрекать правительство в благодушии, маниловщине и отрыве от реальности. В частности, в середине мая Минфин выступил с инициативой пересчитать бюджет по $115 за баррель в отличие от нынешних $100 за баррель. С другой стороны — а что регуляторам делать? Падение нефтяных цен и проблемы евро — факторы внешние, объективные. Повлиять на них ни один волшебник из российского правительства не в состоянии. А спекулятивный капитал, видимо, скоро бежать закончит — как только все вывезут.
Конечно, Банк России мог бы «распечатать кубышку» международных резервов ($524 млрд.) и массированными интервенциями уронить доллар хоть до 28 руб. Только участники рынка не дураки: будет контратака. И приведет это к повторению 1998 года, когда именно так, искусственно поддерживая рубль, резервы и профукали. Напомним, что после этого рубль упал не на 14%, а сразу на 500% за три дня — и потребовался секвестр бюджета. Тяжело плевать против ветра. Как ни прискорбно смотреть на цифры на обменных пунктах, действия российских регуляторов в сложившейся ситуации нужно признать правильными.
А значит, рубль в перспективе
Кроме того, есть два «дня Х»: 17 июня и 1 июля.
При оптимистическом сценарии падение рубля после 1 июля должно смениться ростом. При реалистическом (которого я придерживаюсь) — серьезно затормозится. Грубо говоря, с нынешних 2% в день до мартовско-апрельских
Все же деньги в рублях хранить невыгодно. И станет выгодно не скоро: дай бог, чтобы к первому кварталу 2013 года. Доллар? Возможно, но из-за «фактора 1 июля» рискованно. Тут дело не только в эмбарго, но и в том, что после этой даты США могут включиться в «гонку девальваций», то есть начать аккуратное ослабление собственной валюты. Доллар в последнее время сильно вырос не только по отношению к рублю, но и по отношению к евро. Что США невыгодно, поскольку снижает конкурентоспособность американской экономики. Евро тоже рискован: финансовые неурядицы в Евросоюзе закончатся лишь к концу года. И пока непонятно — чем.
Обычному человеку я бы порекомендовал сейчас разбить сбережения на три примерно равные части. Первую — консервативную — в швейцарский франк. Если у России проблемы с оттоком капитала, то у швейцарцев — с притоком. С мая они ввели отрицательную доходность для иностранных депозитов, то есть теперь за то, что вы храните деньги в швейцарском банке, нужно еще и приплачивать.
Вторую треть — в британский фунт. Эта валюта ведет себя лучше и доллара, и евро, и иены. Не говоря уж о рубле. Показатели британской экономики удивительно стабильны, хотя кризис затронул и ее.
Наконец третью — рискованную — часть можно разбить еще на две или даже четыре части и попробовать поиграть с региональными валютами. Имею в виду китайский юань, казахский тенге, украинскую гривну и белорусский рубль («зайчик»). При снижении цен на нефть гривна и «зайчик» идут вверх, а при повышении растут юань и тенге. Это даст необходимый баланс в рискованной части.
