26 октября 1977 года на экраны вышел фильм Эльдара Рязанова “Служебный роман”. Через неделю по факту, а не по сводкам картина стала лидером проката. И за тридцать лет статус этот не утратила.
Нашему разговору о фильме с Эльдаром Рязановым предшествовал короткий поединок по телефону.
Самой популярной комедии Эльдара Рязанова — 30 лет.
— Эльдар Александрович, вы обещали мне встречу.
— Неужели жизнь еще не научила вас, что мужским обещаниям верить нельзя?!
— Жизнь-то учит. Но ваши фильмы упорно вселяют надежду: а вдруг…
“Мы сняли медленную комедию”
— У нас с Эмилем Брагинским, моим постоянным соавтором, была пьеса “Сослуживцы”, которую поставили в 134 театрах, — вспоминает Рязанов. — Прекрасная была постановка молодого режиссера Бориса Кондратьева в Театре имени Маяковского. Потом сняли телеверсию, после которой я понял, что надо делать фильм самому.
Тогда, в 77-м, да и теперь, тридцать лет спустя, “Служебный роман” кажется фильмом-открытием…
— “Служебный роман” вырос из предыдущей моей картины “Ирония судьбы”, — возражает Рязанов. — Вот она как раз во многом была открытием. В смысле жанра: не быстрая, но медленная комедия, где актеры не гримасничали, а играли все взаправду. В смысле песен: впервые в нашем кино они не были написаны специально для фильма поэтом и композитором. Я выбрал стихи своих любимых поэтов, а Микаэл Таривердиев положил их на музыку. Словом, именно в “Иронии судьбы” я открыл жанр длинной лирической музыкальной комедии, где много песен, есть не только смешные, но и пронзительно-грустные ситуации.
А “Служебный роман” лишь укрепил все эти позиции. В чем-то он сделан лучше, чем “Ирония судьбы”, где я шел ощупью.
“Никаких проб!”
В “Иронию судьбы”, как известно, пробовались многие актеры. Так, на роль Ипполита был утвержден Олег Басилашвили, но у него умер отец, и актер не смог сниматься.
— Но Олега я запомнил, — продолжает Эльдар Александрович. — Как и Алису Фрейндлих, Светлану Немоляеву, которых по разным причинам я не утвердил на роль Нади. А глаз на них, как говорится, положил. Приметил и Лию Ахеджакову, которая в “Иронии судьбы” блестяще сыграла эпизод. Видите, как получается: почти все, кто не вошел в “Иронию судьбы”, составили актерский ансамбль “Служебного романа”. А Андрей Мягков замечательно подходил для Новосельцева с условием, что в начале фильма он должен быть некрасивым. Впрочем, из симпатичного человека легче сделать непривлекательного, чем наоборот.
Лии Ахеджаковой я отдал роль секретарши Верочки. В пьесе она была молоденькой длинноногой хищницей, властительницей мужских сердец. Лия Меджидовна высекла потрясающий комедийный эффект из сочетания своей занятной, нестандартной внешности с характером персонажа — бойкой, самоуверенной законодательницы мод.
К съемкам “Служебного романа” я приступал, точно зная, кто и кого сыграет. И актерские пробы были лишены соревновательности. Они скорее стали разминкой роли — поиском грима, костюма, особенностей поведения.
“Без Фрейндлих не было бы этого фильма”
— Я очень давно хотел снять в своем фильме Фрейндлих, — признается Эльдар Рязанов. — Ну очень давно! Я ее звал в “Гусарскую балладу” — не сложилось. Приглашал в “Зигзаг удачи” — она была в положении, ждала дочку. Мы с Брагинским отдали пьесу “С легким паром!” в Театр Ленсовета с условием, что именно Фрейндлих будет играть главную роль. Но почему-то сыграла не она. Если говорить по большому счету, то картина “Служебный роман” существует потому, что существует Алиса Фрейндлих. Я поехал к ней в Петербург, разговаривал с ее мужем и главным режиссером театра Игорем Владимировым, с самой Алисой Бруновной. Предложил, так сказать, руку и сердце.
Фрейндлих согласилась. И с таким неистовством стала себя уродовать! Подбирая для Мымры костюмы, она просто купалась в этом процессе и стремилась сделать героиню как можно более бесполой и блеклой. Нашла этот жуткий коричневый костюм 52-го размера. Готова была на все — покрасить волосы в темный цвет, зализать их самым невыигрышным образом. Надеть мужские очки (они принадлежали отцу оператора фильма Владимира Нахабцева. — В.Г.). Только очень большая актриса способна так безжалостно уродовать себя.
Впрочем, она понимала, что потом ей удастся отыграться, стать красивой и женственной.
“Настоящие женщины в это время спят”
В “Служебном романе” множество режиссерских находок. Например, разноцветные зонтики, один за другим раскрывающиеся в руках прохожих и расцветающие над серой осенней толпой. Или эпизод коллективного утреннего макияжа в “бабьем царстве” Статистического управления.
— Как-то я пришел на студию, где моя жена сидела со своей приятельницей, — рассказывает Эльдар Александрович. — Утро, они только что пришли и начали краситься. Я и понял, что это здорово — надо только двоих помножить, условно говоря, на пятьдесят. Я сказал актрисам и массовке: “Девочки, давайте наводите марафет”. И они начали. А мы снимали скрытой камерой. Этой выдумкой я доволен, потому что здесь правда.
Есть замечательный анекдот на схожую тему. Восемь утра, метро полно народом. Женщину толкнул какой-то мужчина. Она ему: “Осторожнее! Здесь женщины”. Он на нее посмотрел и сказал: “Женщины? Женщины еще спят”. Они не женщины, а служащие, работяги.
“Москва — любовь моя”
Само Статистическое управление снималось в здании Министерства речного флота — на углу Кузнецкого Моста.
Станция, на которую в электричке приезжает Оленька Рыжова (Светлана Немоляева), — Лосиноостровская, сильно с тех пор переменившаяся.
В каком-то смысле “Служебный роман” — кинопоэма о Москве.
— Да, Москва у меня — равноправный герой, — продолжает режиссер. — Мне нужно было “сломать” пьесу, вывести действие за пределы декораций и интерьеров, чтобы фильм дышал. Хотелось показать, как москвичи едут на работу, как огромные толпы вываливаются из электричек, станций метро. Чтобы было видно, как они вылезают помятые, проделав зарядку в общественном транспорте. Во многих кадрах мы помещали актеров не в массовку, а в реальную толпу. Светлану Немоляеву снимали на настоящей станции. Помню: пустой вокзал, подходит электричка, и — бум! — через три секунды тысячи человек на перроне. Как такую массовку обеспечишь? И Немоляеву в автобусе снимали в реальной толпе. Снимали полускрытой камерой, так что сложностей не возникало. Светлану никто особенно по кино не знал, и тогда ее еще на улицах не узнавали. У Басилашвили тоже была первая большая роль в кино. Мягков был в гриме с усиками — не очень узнаваемый.
Так что их спокойно снимали в уличной толпе, не вызывая ажиотажа. Я люблю Москву, прожил в ней всю мою сознательную жизнь. Еще и поэтому хотелось ее показать.
“У природы нет плохой погоды”
Песни в “Служебном романе” исполняли артисты — Алиса Фрейндлих, которая еще в юности выбирала между карьерой оперной певицы и драматической артистки, и Андрей Мягков, взявший реванш за “Иронию судьбы”, где за него пел Сергей Никитин. Среди песен на стихи Заболоцкого, Евтушенко и Бернса есть и песенка на стихи Рязанова. Причем она самая популярная.
— 20 сентября 1976 года вдруг выпал снег, — вспоминает Эльдар Александрович. — Я все, что ранее наметил, отменил, и мы с оператором отправились ловить пейзаж со снегом. Все, что есть в фильме, мы успели снять до обеда. Носились по Москве, лазили на крыши и снимали. Жаль было упустить такую красоту — снег быстро таял. Вот под эти кадры я песню написал.
А от своих стихов “У природы нет плохой погоды” я не отрекся. Просто написал шутливое стихотворение: “Дождь, самум, буран и снегопад. Я скажу вам, очень нежеланны, я беру свои слова назад”. У англичан есть такая поговорка: “Нет плохой погоды, есть плохая одежда”. Все зависит от внутреннего состояния человека. И в дождливый осенний день можно быть счастливым.
Об этом, собственно, и снят неувядаемый фильм “Служебный роман”.
