В сентябре 2022 года после того как первое столичное шоу «Кино» породило нешуточный трепет среди всех, кто его ждал, Александр Цой, сын рок-легенды и один из разработчиков нового концертного действа на вопрос «ЗД» «Что дальше?» туманно ответил: «Именно это нам и предстоит выяснить». Процесс выяснения развивался весьма энергично. После тура группа села в студию и в марте этого года представила современное переосмысление альбома «Это Не Любовь», неочевидной классики «Кино» образца 1985 года. Все «обновки», конечно же, не планировалось оставить лишь в виде записи, и таким образом родилась программа «История Этого Мира», которую сами музыканты назвали не новой (в данном контексте такое слово не совсем правильное), а «обновленной».
По факту был дополнен сет-лист, добавлена новая компьютерная графика, само шоу (по крайней мере в Москве) доведено до масштаба XL с расчетом на стадион «Динамо». У подобной рок-мегаломании сразу проявились свои недостатки. В крытых залах звук (особенно когда на сцене два бас-гитариста: Александр Титов и Игорь Тихомиров) ощущался физически и почти идеально покрывал все пространство. Озвучить на пять балов стадионы не под силу даже маститым фирмачам, в чем честно признавались промоутеры глобальных туров международных супер-звезд. В случае с «Кино» все, кто видел шоу под крышей, могли почувствовать разницу и не очень порадоваться.
Вообще утверждение о том, что у большой рок-группы появились какие-то свежие идеи или поводы для неожиданных заявлений выглядело бы немного надуманным. При всех технологических возможностях у «Кино» нового века не так много концертных вариантов. И со стороны кажется, будто музыканты нашли неплохую альтернативу голограммам, используемым на ностальгических шоу по Рони Джеймсу Дио, Майклу Джексону, Тупаку Шакуру, или аватарам, созданным для умопомрачительного перфоманса ABBA.
Голос фронтмена плюс музыканты оригинального состава на сцене — наверное, не самый сложный с технической точки зрения подход, но весьма удачное решение для песен «Кино». Вероятно самое ценное на этих концертах — атмосфера. Конечно носовые платки, которые были многим необходимы на первых после ренессанса концертах, уже просохли и сейчас свидания рок-легенд с публикой проходят в менее истеричном ключе.
Сухие глаза, впрочем, не отменяют желания давать волю эмоциям и для этого созданы условия. Открывающая шоу песня «Вопрос» вырастает как будто из танцевального бита, «Мама Анархия» в бисовке сотрясает стадион, как и положено панк-року, между ними плакатные хиты и раритеты вроде «Я Объявляю Свой Дом». Нужно признать, что музыка «Кино» по-прежнему оказывает удивительное объединяющее воздействие.
Фанаты из старой гвардии и новая богема, родители с детьми и студенческого вида молодежь, все они знают слова и готовы раствориться в музыке придуманной еще в прошлом веке в уже несуществующей стране. Когда звучит «Видели ночь» на огромном экране танцует Цой, которому чуть за двадцать, а на поле стадиона отплясывают в том числе и те, кому сейчас примерно столько же.
Социологи и музыкальные критики извели немало бумаги и гигабайтов компьютерной памяти, чтобы объяснить, почему это происходит, но самый логичный ответ, пожалуй, в том, что музыкальная магия не поддается объяснениям. В простых строчках из песен Цоя как будто отражены интересы миллионов людей. Они хотели это услышать в восьмидесятых и хотят слышать до сих пор.
«Я не знаю, каков процент сумасшедших на данный час, но если верить глазам и ушам — больше в несколько раз»… Строчки из «Муравейника» ложатся на кадры советской хроники и как будто цитируют то, что думают все, кто пока не утратили такую способность. В видеоряде довольно много обращений к теме советского ретро. Жутковатая архитектура и бесцветные улицы разукрашены наивными рисунками, что являлось узнаваемой частью творческого метода художников нон-конформистов, одним из которых был барабанщик «Кино» Георгий «Густав» Гурьянов.
Для многих пассионариев тех времен было характерно стремление хоть как-то разукрасить гнетущий совок, попытаться создать на его прогнившем фундаменте свой мир. Удивительным образом подобные порывы обретают вторую жизнь в двадцать первом веке, подтверждая классическое «умом Россию не понять».
Так или иначе, но летом 2024 года древнее граффити «Цой жив!» — не артефакт перестроечных времен, а весьма актуальный лозунг. Когда оставшийся навеки молодым и незапятнанным всякими закулисными перипетиями голос звучит на скандирующих стадионах, Цой, как артист, действительно жив. В отличии от тех здравствующих рок-магнатов, которые по привычке носят гитары на брюхах, набитых жирными госзаказами.
