В сериале «Свет в окне» канала «Россия 1» Мария Куликова играет женщину, изрядно измученную семейными проблемами. Героиня актрисы уже готова спрятаться от них за монастырскими стенами, но младшая дочь заявляет о намерении заработать на свой стартап суррогатным материнством. Шокирующая новость, с одной стороны, делает все еще сложнее, но при этом способствует сближению родственников.
Для своей роли Марии пришлось примерить сразу несколько образов, потому что действие сериала развивается в разных временных отрезках, и снова превратиться в женщину, которая, несмотря на массу непростых обстоятельств, придерживается своих принципов.
— Я в этом образе как рыба в воде, — говорит Мария. — Почему-то предлагают именно такие роли, хотя очень хочется сыграть какую-нибудь коварную Матильду. Но мне в основном доверяют играть хороших людей, попадающих в непростую ситуацию. И я не ропщу, это даже приятно.
— «Свет в окне» из тех сериалов, в которых много всего. Временные флешбэки, большое количество героев, у каждого из которых своя сюжетная линия, а еще на съемочной площадке собрались актеры разных поколений. Принято считать, что с молодежью не всегда просто найти общий язык, потому что у них немного другое представление об актерской работе…
— Вот и я об этом неоднократно слышала. Мол, ребята, которые только что окончили театральный вуз, какие-то капризные, сложные и все в таком духе. Но нам повезло, и молодежь оказалась такими же пионерами-героями, как и мы, и те, кто постарше. Потом спасало чувство юмора, хохмили постоянно. Так что я с капризами не сталкивалась. Может, просто наговаривают на молодежь. Мне вообще везет на коллективы, к тому же в данном случае я со многими уже работала.
— Одна из сюжетных линий проекта посвящена суррогатному материнству. Подобный подход к созданию семьи здесь воспринимается очень по-разному. Как вы думаете, удалось ли объективно рассказать в сериале о суррогатном материнстве?
— По сюжету семья девочки, решившей стать суррогатной матерью, просто в шоке. Их можно понять, она еще совсем ребенок, особенно для своих близких. Одно дело, когда женщина хочет помочь паре обрести семейное счастье, и другое дело, когда такое решение принимает девочка, мало соображающая, что к чему. Наверное, в такой ситуации к суррогатному материнству формируется негативное отношение. Но в итоге герои сериала принимают сложившиеся обстоятельства и пытаются найти какие-то способы радоваться и такому развитию событий. Лично мне это близко, потому что в самых неприятных ситуациях пытаюсь найти позитив, иначе можно с ума сойти.
— По-своему занятно, что дочь семейства из источника проблем превращается почти в психолога для своих родственников. И сейчас в сериалах тема психоанализа поднимается довольно часто. Проговаривание, в частности, семейных проблем уже не иностранная экзотика…
— Это веяние времени, и я здесь ничего плохого не вижу. Сама я тоже склонна к анализу разных ситуаций. У меня есть подруги, с которыми я дружу с детства, мы с ними иногда шутим, мол, нам психологи не нужны, потому что отлично друг друга знаем и все время обсуждаем разные жизненные ситуации. Вообще сама практика разговоров с психологами очень хорошая. Многие этого стыдятся, но совершенно напрасно.
— Ваша героиня переживает непростой жизненный этап, думает о монастыре и совершенно не думает о нарядах или прическе. Как вы отнеслись к перспективе того, что играть вам придется женщину, которая выглядит не супер?
— Я часто играю женщин, которые выглядят не супер, и мне это нравится. В жизни для меня вообще наряжаться — целая драма. Когда мне принесли сценарий, то в его начале было написано: по улице идет женщина, которая давно опустила руки и ничего хорошего в этой жизни не ждет. И режиссер уже на первой встрече сказал, что у моей героини должны быть темные волосы в пучок, платье в пол, в общем, все то, что в рамках современного социума выглядит странно. Но мне интересны такие перевоплощения. Мне куда менее комфортно играть красотку, за которой бегают сразу несколько роскошных мужиков. Люди будут смотреть и удивляться — чего они в ней нашли? (Смеется.) Мой формат, когда у героини вначале все плохо, а к финалу она расцветает.
— Многим вашим проектам изрядно доставалось от так называемых диванных критиков, и на «Свет в окне» тоже уже появились сердитые отзывы. Как вы воспринимаете подобный гнев недовольных?
— Меня нет в соцсетях, поэтому я не вижу, как народ лютует на моих страничках. Когда-то я старалась вести социальные сети, веря тем, кто говорил, что это очень важно для профессии. Но потом поняла: все это болтовня, и занимаются этим ради других целей. Если бы все диванные критики обрушились на меня по окончании Щукинского училища, то я бы прореагировала самым болезненным образом. Пишут иногда очень страшно, читаешь про коллег и думаешь: за что их так? Но сейчас меня этим уже не напугаешь. Меня задевают другие вещи, и они совершенно не касаются пустых слов критиков.
— Можно сказать, что вы проявили некоторое упорство, когда учились в театральном училище. Тогда, в девяностые, и кино, и театр были в плачевном состоянии, надеяться на карьеру могли лишь убежденные оптимисты, но вы, тем не менее, решили рискнуть…
— Вряд ли в то время больше всего на свете я хотела нести искусство в мир. Но я вкусила адреналин выхода на сцену. Представляете ощущения, которые испытывает юная актриса, когда такие педагоги, как Этуш, Ширвиндт и Лановой, говорят: «Маша, ты молодец, это было хорошо!». Неважно, кого ты играешь: проститутку в «Трехгрошовой опере» в Театре сатиры или гуляющую в парке без единой реплики даму в «Бешеных деньгах», все равно получаешь свой кайф. А потом меня пригласили сниматься в сериалах. Я часто езжу по стране и знаю, как много замечательных артистов, которых не разглядел не то что кинематограф, а даже сериальное производство или крупные московские театры. Встречаются артисты такого уровня, видя которых поневоле думаешь: «Что я делаю в этой профессии, вот кто должен быть на пьедестале». Но это лотерея, в которой мне повезло.
— В последнее время вы снимаетесь в основном в главных ролях. Означает ли это, что эпизоды вас больше не интересуют?
— Очень даже интересуют. У меня нет никакой короны на голове, и буквально через несколько дней я улетаю в Казахстан всего на пять съемочных дней. Но мне безумно интересны и новые локации, и новые знакомства. В августе буду сниматься в проекте, где у меня тоже маленькая роль, которая показалась любопытной. Я еще не получала предложения сыграть коррумпированную женщину во властных структурах. Главная роль — это 50-60 съемочных дней подряд, сорок костюмов, и, конечно, не все из них подойдут идеально. А в эпизоде и ответственность меньше, и к образу можно подойти более детально.
— Если речь зашла о костюмах, то одним из самых запоминающихся стал ваш белый халат в «Склифосовском». Иногда актеры с большим подозрением относятся к многосезонным проектам, опасаясь ассоциаций с одной ролью. Но вас, видимо, это не пугает…
— Вообще каждый сезон «Склифосовского» мы воспринимали как финальный. То есть ощущения, что это надолго и поэтому нужно принять какое-то судьбоносное решение, лично у меня не было. Но случился сезон, второй, третий, а потом все это понеслось с какой-то дикой скоростью. Хотя параллельно были другие проекты и другие образы, то есть я не думала, будто, кроме «Склифосовского», у меня ничего не осталось. Наоборот, всех исполнителей главных ролей приходится буквально выдирать из их графиков. Так что на съемках мы собираемся как будто ради приятного хобби и встреч друг с другом.
— Вы начали сниматься в сериалах в конце девяностых, и можно сказать, что с вашим участием здесь шло развитие этой индустрии. Как вы относитесь к тому, что на данный момент выросло?
— Качество производства, конечно, совсем не такое, как раньше. Есть много недовольных тем, что в сериалах часто появляются сюжеты с проститутками, сутенерами, запрещенными веществами и так далее. Но я и в этом вижу плюс. У человека появился выбор: смотреть семейную комедию или триллер про страшных типов. Нельзя решать за людей, предлагая им лишь безобидные мелодрамы. Потом, на мой взгляд, авторы жестких сериалов очень правильно показывают минусы антисоциального образа жизни. У меня сын - подросток, и мы вместе часто смотрим какие-то картины, потом обсуждаем, и у нас появилось очень много тем для бесед. Можно делать вид, что вы живете в стерильном обществе, но проблемы от этого не исчезнут. И кино очень помогает привлекать внимание к болячкам и нарывам. Если вы считаете, что ваши дети не должны такое смотреть, то проводите с ними время, контролируйте, но я предпочитаю смотреть и обсуждать.
