Все ожидали от финала чего-то особенного, и маэстро Юрий Башмет не подвел, вновь удивив контрастным сочетанием новой и старой классики.
Программу гала-концерта изменили в самый последний момент; и открыли ее не Моцартом, как собирались, а Равелем. Пасторальное сочинение французского композитора, рисующее звуками восход солнца (из балета «Дафнис и Хлоя»), настроило публику на нужный лад. Все, что звучало в этот вечер, задевало тонкие душевные струны. Симфоническую сюиту №2 Всероссийский юношеский симфонический оркестр (а это около 150 молодых музыкантов) играл под руководством Юрия Башмета. А после маэстро уступил место молодому дирижеру Алексею Рубину, которому выпало дирижировать первой премьерой вечера.
«Грезы» — сочинение Дениса Хорова для домбры, балалайки и баяна, написанное во время пандемии. В дни локдауна многие музыканты остались без зарплаты и заказов, и Юрий Башмет решил поддержать молодых. Все три премьеры, которые звучали этим вечером в Сочи, написаны как раз тогда, когда каждый был наедине сам с собой и не мог вести привычный образ жизни. В уединении Денис Хоров создал музыку, где сплетается много эмоций, и это напоминает глубокий психоанализ собственного «я». Есть такое выражение — «тонкая душевная организация». Музыка, сочиненная Хоровым во время пандемии, как раз об этом. И она, кстати, стала логичным продолжением равелевской пасторали.
В Концерте Чайковского для скрипки с оркестром солировал Вадим Репин, а дирижировал снова Юрий Башмет. Петр Ильич сочинял его в дни ожидания нового этапа Русско-турецкой войны, работа шла тяжело. «Я сегодня в самом мрачном состоянии духа. Я не могу даже работать — до того всецело поглощен грустными, безнадежно грозными политическими известиями. Мне как-то совестно приниматься за переписку скрипичного концерта ввиду угрожающей нам музыки ядер, бомб, пуль и торпед», — писал он другу. Его переживания отразились в музыке, которая спустя время не теряет актуальности. Репин в союзе с молодыми музыкантами и Юрием Башметом исполнил ее чувственно, передав весь глубинный смысл, на предельной эмоции завершив первое отделение.
Второе открывала еще одна премьера, под названием «Ночные видения» (дирижировал снова Алексей Рубин). Это сочинение композитор Кузьма Бодров писал для арабского инструмента — ребаба. Этот древний однострунный смычковый инструмент символизирует печаль и горе арабских племен и народов. Он часто сопровождал истории эпического характера. Ребаб, по выражению немецкого философа Хайни, содержит «настроения людей». Солировал Хассан Моатац Эль Молла из Египта. Центральной частью сочинения стал его трагический «монолог», тонко сыгранный на одной струне, точно на нервах.
Логичным продолжением настроения стала следующая и, пожалуй, самая интересная премьера — музыка, написанная во время пандемии Олегом Крохалевым (это самый молодой из композиторов, чьи сочинения звучали на гала-концерте, — 1992 г. р.). Его произведение получило необычное название — Folded Linen, что в переводе значит «Сложенное белье». Впрочем, не стоит воспринимать перевод буквально. Есть такое понятие linenfold — стиль рельефной резьбы, имитирующий складки ткани. Он был популярен в XIV–XVI веках в Северной Европе, на закате Средневековья. Это очень тонкая декоративная работа. И такой же орнаментальностью отличалось сочинение Крохалева. Тихое, без ярких моментов, без пафоса и эпоса. Кажется, мы слышим печальный шум деревьев глухой ночью, в который иногда вкрапляется слабый гул модема.
Призрачное наваждение сменилось проникновенным выступлением оперной дивы, солистки Мариинского театра Ольги Перетятько, исполнившей партию из «Нормы» Винченцо Беллини.
Завершился вечер на мажорной ноте — увертюрой к опере «Свадьба Фигаро» Моцарта (дирижировал Юрий Башмет).
