На выставке Вэйвэя представлено 120 знаковых работ разных лет: живопись, LEGO, скульптура, инсталляции, фотографии, видео-арт. Все строится на рефлексии, осколках прошлой жизни, воспоминаниях детства, связанных с отцом — знаменитым китайским поэтом Ай Цином, его ссылкой в провинцию Синьцзян, собственным арестом в 2011 году. Первое, что видит посетитель, это портрет Мао Цзэдуна, поверженные китайские святыни. На древних сосудах стоит логотип Coca Cola. Дальше — фототриптих 1995 года, где Вэйвэй лично разбивает вазу, относящуюся к временам правления династии Хань, в знак протеста против «культурной революции». Китайские велосипеды, производящиеся в стране с 1940-х годов, образуют инсталляцию, дополняя образ площади Тяньаньмэнь. В ее основе — ковер из замков, какие оставляют на улицах разных городов новобрачные, как напоминание о закреплении брачных уз. Следующий ковер из семян подсолнечника создан Вэйвэем в 2010 году из миллиона крупных фарфоровых семечек, рассыпанных по полу.
Серия портретов, созданных из конструктора LEGO, сопровождает посетителя во время путешествия по выставке и приводит в зал с сухим деревом в центре, вокруг которого выставлены «золотые» знаки зодиака — Овны, Тельцы… Главной для Вэйвэя остается тема мигрантов. В 2016 году в дни Берлинского кинофестиваля можно было увидеть колонны концертного зала, опоясанные оранжевыми спасательными жилетами, которые связаны с образом мигранта, прибывающего в Европу. Автором инсталляции был Вэйвэй. В 2017-м на Венецианском кинофестивале он представил документальный фильм «Человеческий поток», снятый на греческом острове Лесбос, куда прибывает ежедневно поток беженцев со всего мира. Сам он вечный странник, Вэйвэй покинул Китай, где его обвиняли в двоеженстве и экономических преступлениях, отправили под домашний арест. Он жил в Нью-Йорке, а в 2015 году перебрался в Берлин. В своем фильме он задавался вопросами: жива ли Европа, погубят ли ее мигранты, подобные Вэйвэю. Фильм привел в бешенство часть европейцев, задыхающихся от «нашествия варваров».
Целый зал связан с тем, что пережил Вэйвэй после ареста в 2011 году в пекинском аэропорту и последующим пребыванием в тюрьме. Художник детально задокументировал свою повседневную жизнь за решеткой. В зале установлено несколько тумб, напоминающих траурные. Можно подняться на ступеньку вверх и заглянуть в небольшие окна. Вид сверху меняется, но всегда это тесное пространство с раковиной и унитазом, кроватью, столом, двумя охранниками, не спускающими глаз с узника. Они рядом, когда он идет в туалет и принимает душ. Струи воды напоминают намыленную веревку. Такое ощущение, что заключенный на глазах у охраны пытается свести счеты с жизнью. Нужно минут десять отстоять в очереди, чтобы попасть в закрытое пространство, где воспроизведено пространство камеры в натуральную величину — такая же кровать, раковина, унитаз…
Современные зрители все чаще воспринимают жизнь и кино в осколках воспоминаний, мелькании картинок. На фестивале состоялась европейская премьера фильма «Так нереально» американского режиссера Аманды Крамер («Пожалуйста, детка, пожалуйста», «Мир девочек»), который напоминает калейдоскоп. Молодой Киану Ривз на экране, фрагменты фильма «Экзистенция» Дэвида Кроненберга 1999 года, документальная нарезка, клипы, компьютерные игры… «Мы боги технологий. Сначала мы создаем форму, а затем она входит в нас», — говорит Аманда Крамер, пытающаяся понять соотношение кино, человечности и технологий. И зрителя это завораживает.
Свои «Космические миниатюры» немецкий классик Александр Клюге представлял заочно, только с экрана. Возраст уже не тот для путешествий. Некогда представитель авангардного искусства, всего самого нового и передового, он снял кино, напоминающее детство человечества. Фильм состоит из сменяющихся картинок, карт звездного неба, бесконечных титров и формул. Монтаж текста и изображения — особая стилистика Клюге. Ближе к финалу прозвучит реквием в память о первом космонавте — советской собачке Лайке, отправившейся в космос в 1957 году и оставшейся там навек. Живая Лайка появится в хроникальных кадрах, а затем в рисунках. За ней к звездам последуют другие собаки в скафандрах. В честь них прозвучит траурный марш. И вот они уже становятся космическими роботами, берут в руки оружие, превращаются в монстров. Далее следует глава о кошках, которые тоже готовятся к полету. В документальных кадрах российские ученые, женщины в халатах, напоминающие уборщиц, готовят животных к научному эксперименту, помещают их в капсулы, напоминающие почтовые коробки.
Вся жизнь, кино и литературные труды Клюге посвящены предотвращению катастроф. Ребенком он пережил американскую бомбардировку в 1945 году, и это воспоминание осталось с ним на всю жизнь. Роттердамским зрителям он эмоционально говорил о хрупкости мира и ценности жизни, которую представил в распадающихся фрагментах.
