Молодой нефтяной трейдер в эпицентре нешуточного замеса с участием иракской хунты во главе с Саддамом Хусейном, а также американских и российских спецслужб — сюжет многообещающий, но непростой. Падающие башни в Нью-Йорке, новая волна международного терроризма, американское вторжение в Ирак и прочие глобальные сдвиги в политике и экономике часто трактуются по-разному, особенно с учетом нынешних реалий.
Тем не менее создателям сериала во многом удалось избежать ощущения идейно отредактированного учебника истории и, по крайней мере, не делить персонажей на плохих и хороших, исходя из их гражданства и служебного положения. Вероятно, в этом заслуга и режиссера Энтони Уоллера. Британцы не так часто снимают российские сериалы, вряд ли будут делать что-то подобное в ближайшем будущем, и в данной ситуации у персоны мистера Уоллера возникает весьма экзотический флер. Сразу хочется задать несколько вопросов.
— Энтони, «Трейдер», безусловно, сериал с амбициями. Можно ли говорить о том, что вы пытались сломать некоторые стереотипы жанра шпионского триллера?
— Я очень хотел донести до зрителя мысль о том, что хорошие и плохие люди не разделены географическими границами, они есть в каждой нации на планете. Является ли кто-то хорошим или плохим, жадным или добрым, это вопрос человеческой природы и характера человека, а не национальности. Сериал рассказывает, как были посеяны семена современного терроризма в таких организациях, как ИГИЛ (признана террористической и запрещена в РФ), и какие это повлечет за собой последствия сегодня и в будущем. Поэтому, хотя это и исторический проект, он остается очень актуальным. Я вижу «Трейдер» оригинальным способом дать многонациональный и мультикультурный обзор десятилетнего периода мировой истории. Все другие существующие сериалы рассказывают исторические сюжеты с точки зрения одной страны, тогда как реальность всегда сложнее.
— Иностранные режиссеры не так уж часто работают в России, а у вас внушительный опыт. Еще в девяностых вы снимали здесь «Немой свидетель», с Олегом Янковским и Мариной Зудиной. Что вы помните о тех временах?
— Я прекрасно помню те дни. В начале 90-х было очень напряженное и трудное время для кинопроизводства в России. В октябре 1993 года в Москве действовал комендантский час, у нас возникли проблемы с таможней, к тому же случилась вспышка дифтерии. И все это совпало с нашими первыми днями съемок. Но мы как-то справились.
— Уже в нулевых вы были одним из продюсеров фильма «Гагарин. Первый в космосе». Снова Россия…
— Меня всегда увлекало освоение космоса. Уже в девять лет я, видимо, был достаточно взрослым, чтобы смотреть в прямом эфире высадку на Луну и оценить это событие. Мне хотелось исследовать и другие достижения в освоении космоса, когда все происходило в первый раз. Для меня стало большим откровением, что русские так долго и настолько опережали американцев, поэтому мне захотелось рассказать историю Юрия с российской точки зрения.
— В вашей фильмографии есть весьма известные фильмы. «Ужас на глубине девять миль» с Эдрианом Полом, «Виновный» с Биллом Пулманом и классический хоррор «Американский оборотень в Париже». Почему между релизами ваших фильмов всегда большие промежутки?
— Как независимый продюсер, сценарист и режиссер я вынужден искать финансирование для завершения проекта, а также работать над сценарием. Все это отнимает много времени. И, к сожалению, не все проекты удается реализовать. Например, документальный фильм «Сингулярность рядом» (The Singularity is Near) снимался в течение пяти лет и вобрал в себя множество исследований, графики и интервью, которые мы делали в процессе производства. Что касается «Трейдера», то съемки и монтаж шестнадцати серий заняли почти четыре года, поэтому времени на что-то еще в такие периоды просто не остается. Количество экранного времени эквивалентно примерно восьми фильмам, неудивительно, что процесс долгий. Кроме того, я занимаюсь проектами в сфере недвижимости и пишу диссертацию о происхождении Вселенной, в общем, работаю не только над фильмами!
— Вы снимали триллеры, ужасы, работали над документальным кино. Какой жанр вы можете назвать вашим?
— Мои интересы очень разнообразны, и я не люблю привязываться к одному типу или жанру кино. Я сам выбираю и развиваю большинство своих проектов. Но что-то исходит от людей, с которыми я уже работал в прошлом. «Трейдер» — один из четырех совместных проектов с продюсером Александром Бухманом, сценарий которого написан его женой Ниной.
— Действие сериала разворачивает в разных странах, в том числе таких экзотических, как Ирак, Иордания, Куба. Вы бывали там?
— Я родился в Бейруте и прожил там практически десять первых лет своей жизни, поэтому арабская культура мне знакома. Мой отец был летчиком авиакомпании Kuwait Airways, и мы путешествовали по многим странам, включая Ирак и Иорданию. Я жил в тринадцати разных странах, иногда в нескольких одновременно. Но еще не был ни на Кубе, ни в Нигере, двух странах, которые кратко фигурируют в сериале. Если честно, эти эпизоды мы снимали в Тунисе.
— Какие места вам запомнились в России?
— Я много раз был в Москве и Санкт-Петербурге, в Нижнем Новгороде, Новосибирске, был на Байконуре в Казахстане. Это путешествие связано с запуском ракеты с той же площадки, с которой стартовал Юрий Гагарин. Также побывал в Калуге, родном городе Циолковского, несколько раз был гостем в Звездном городке, а также во всех местах, где жил, тренировался, работал и где умер Гагарин.
— Над «Трейдером» работала большая международная команда. Представляю, сколько понадобилось переводчиков…
— Я привык работать в многоязычной среде и выучил много русских слов в процессе работы над несколькими проектами в России. К концу съемок «Трейдера» продюсеры даже перестали нанимать для меня переводчика, чтобы сэкономить деньги, что я посчитал несколько преждевременным! Я недостаточно уверен в себе, чтобы дать полноценное интервью на русском языке, но у меня есть некоторые весьма ограниченные навыки разговорного русского. Многие из молодых актеров владели английским языком, так как это требовалось по сценарию. Я также имел дело с российской съемочной группой в Тунисе, работавшей совместно с арабской командой, но, свободно владея французским языком, мог также общаться и с тунисцами. В начале съемок Миша Гаврилов, исполняющий главную роль Олега Нестерова, совершенно не говорил по-английски, притом, что английских реплик у него было больше, чем у всех. В итоге он пошел на интенсивный ускоренный курс.
— Какой известный исторический момент из недавнего прошлого вам бы еще хотелось экранизировать?
— Сейчас меня интересуют не столько истории из прошлого, сколько технологии будущего, которые приближаются с невероятной быстротой. Мир меняется и развивается способами, которые, с одной стороны, потрясают воображение, но также опасны и ставят под угрозу жизнь на планете.
