— Когда сын Инны Михайловны Ваня Панфилов принес нам эти вещи, мы заказали для них специальные витрины, — говорит директор театра Кирилл Крок и показывает мне витрины при входе в новый роскошный буфет, который и буфетом не назовешь — старинное пространство. Налево в стеклянном кубе застыли платье и мантия ее величества, направо — корона, скипетр, броши и прочие украшения. Все это настолько непохоже на обычный театральный костюм и реквизит, что скорее их можно назвать музейными экспонатами. И оказалось, что почти каждый имеет свою историю и свои секреты. Тут без эксперта не обойтись. Главная по королевским костюмам и атрибутике — автор этих театральных шедевров Виктория Севрюкова.
От нее узнаю, что коронационное платье королевы Елизаветы для спектакля появилось не согласно, а, скорее, вопреки. Московские постановщики, получившие в 2017 году права на «Аудиенцию», должны были один в один повторить лондонскую версию, в которой в разные годы играли Хелен Миррен, Кристин Скотт Томас. Причем во всем — от выбора исполнительницы на главную роль до застежек на костюме или бриллиантов в короне.
Питер Морган, как только увидел Чурикову, сразу одобрил ее кандидатуру: «Вот она — моя королева!» Что же касается платья и прочего… здесь русских ждала засада. Но для нас что главное? Если нет трудностей, мы их обязательно придумаем.
— Так Глеб Панфилов придумал сцену коронации, которой изначально в пьесе не было, — рассказывает Виктория Севрюкова. — И только потому, что присяга королевы Елизаветы была похожа на монолог Жанны Д’Арк, которую Инна Михайловна сыграла в его картине «Начало».
Когда Панфилов убедил английского драматурга и тот дописал сцену, Севрюковой стало ясно, что платье по столь важному случаю не может быть дешевой имитацией — оно должно выглядеть как подлинно королевское. Для этого художница имела на руках только эскизы платья от личного дизайнера королевы Нормана Хартнелла, кстати, по образованию театрального художника. Всей командой отправились в Лондон в надежде заказать его в знаменитых мастерских Angels costumes, где отшивали королевские одежды, — отказ. А платье сплошь покрыто эмблемами стран Британского содружества и к тому же в определенном виде, расположенными в определенном порядке — от шотландского чертополоха до канадского кленового листа. Рисунков им тоже не дали.
— Тогда мы написали письмо королеве с нижайшей просьбой воспользоваться фото рисунков — через два месяца пришел отказ: платье, мол, является собственностью ее величества и только она может разрешить или запретить воспроизводить его детали в театре, — продолжает Виктория. — Поэтому мы сами стали придумывать и сочинять это платье, основываясь на эскизах Хартнелла. Единственными, кто смог бы повторить роскошную вышивку, были индусы; и мы нашли в Великобритании тех самых знаменитых индусов-вышивальщиков. Кстати, в Индии такой вышивкой занимаются только мужчины и только из одной семьи. Но опять неудача: индусы на работу запросили год, что для нас было невозможно.
Но нет худа без добра — мастера нашлись в Петербурге, в мастерской «Пчела и шип»; именно они расшивали исторические костюмы для фильма «Матильда». Так что «Аудиенция» еще до всех пакетов санкций продемонстрировала возможности импортозамещения. Искали определенную, «королевскую» ткань — дюшес-атлас, и только определенного цвета — экрю (цвет Изабеллы); 16 метров нашли в Германии. И наконец знаменитое ателье персонажного костюма приступило к созданию королевского платья. Вначале его раскроили, затем каждую деталь вышивали отдельно, наконец, собрали его и всю поверхность расшили настоящим индийским речным жемчугом — 40 тысяч (!!!) жемчужин пришивали вручную. Платье для Инны Чуриковой потянуло на 10 кг.
— Насколько тяжело актрисе было носить на сцене такое платье? Про королеву не спрашиваю — она с детства приучена к тяготам двора.
— Непросто, хотя вес платья равномерно распределялся по плечам, по талии. Его мы собирали клиньями и подол укрепляли не конским волосом, как у королевского кутюрье, а регилином (специальный утяжелитель). За счет этого оно стало немного легче. Платье появилось на свет, и мы победили — ведь мы соперничали не с театральной имитацией, а с подлинным платьем Елизаветы.
У этого, теперь исторического, театрального платья в витрине немало секретов. Например, Виктория Севрюкова вместе с художником по свету рассчитывали буквально по минутам, в какой момент на него должен падать свет, чтобы стразы, которыми украшена ткань, начинали играть и платье как будто светилось. А чтобы свет от камней Сваровски не давал агрессивного современного сияния, каждый камушек покрывали лаком, добиваясь эффекта бриллиантов старинной огранки.
На этом приключения английского платья в России не закончились. Очередную засаду постановщикам устроил шестиметровый шлейф из лилового бархата с горностаем, с вышитой золотом монограммой Елизаветы. Вот в нем-то Чурикова и шага не могла ступить. Чтобы облегчить участь актрисы, горностай заменили мехом кролика в сочетании с простым искусственным мехом. Ловкость рук и… Ну как не гордиться нашими театральными кудесниками.
Еще одно испытание ждало актрису с короной святого Эдуарда. В реальности она весит 2 килограмма 200 граммов (это все равно что двухлитровую бутылку воды держать на голове), и надо иметь поистине королевское мужество, чтобы простоять с короной 10 минут (столько длится сцена в спектакле), а в реальности — все 42.
— Ни один ювелир не хотел брать корону в работу, — продолжает посвящать меня в «монаршие» тайны художница. — Мы бились с ней долго, чтобы облегчить. В результате наша весит 1 кг 700 г, и мы, как дети, радовались выигранным 500 граммам. Реальную корону украшают 444 бриллианта — понятное дело, что мы делали их имитацию.
— Каким образом?
— Сделали 3D-копии, и благодаря им все сколы, все трещинки повторились один в один. Ну и, наконец, бриллиант в «монаршем» скипетре, который имеет 54 грани и весь сияет. Повторить блеск бриллианта мы не смогли: все-таки горный хрусталь, из которого мы воссоздали самый знаменитый бриллиант мира, не мог сравниться с «Куллинаном». Но зато удивительно просто решился вопрос с любимыми брошками Елизаветы — мы купили их роскошные реплики в музейном магазине королевского дворца.
Участники постановки помнят, как Инна Михайловна приехала на первую примерку — слабая после переломов, просто никакая. А тут еще первая съемка для журнала: привезли драгоценности в сейфе, поставили свет, трон… Все стало переливаться в лучах софитов — и Чурикова на глазах стала молодеть, наполняться энергией. Произошло чудо, которое нельзя было не видеть, — превращение актрисы в королеву. Ведь Чурикова не просто искала в королеве женщину, она нашла в королеве актрису!
— И потом, когда шел спектакль, я видела, что каждая сцена коронации для нее самая важная. Не столько сама коронация, сколько клятва верности — народу, стране и Богу.
