В сентябре прошлого года Сергей Шнуров стоял на сцене перед переполненной ареной «Лужников» и был явно доволен всем происходящим. Многие на его месте были бы довольны, глядя на десятки тысяч фонариков, слушая фанатский хор и вспоминая про гонорар за это шоу. Сумма в сто двадцать миллионов и на словах, и на деле выглядит более чем внушительно. «И за что такие деньги?!» — конечно же, возмущались обыватели. Ответ очень простой: за народную любовь.
«Живи спокойно, страна, я у тебя всего одна», — провозгласила как-то Алла Борисовна, и Шнур может сказать то же самое с поправкой на гендер. Кстати, Примадонна народность лидера «Ленинграда» подтвердила лично. Как-то в Сочи на концерте Шнура и Кº Алла лихо отплясывала и с удовольствием подпевала, не стесняясь в выражениях.
Вообще, «народность» в случае с «Ленинградом» оказалась отличной бизнес-стратегией. На стадии создания группы Сергей Шнуров, по воспоминаниям участников событий, не скрывал, что делает коммерческий проект. Вместе с Игорем Вдовиным (сейчас влиятельный музыкальный продюсер и композитор) Шнур собрал банду, которая планировала исполнять песни в духе Аркадия Северного, но с рок-н-ролльным шумом и удалью. Иными словами, музыкально образованный Вдовин и разносторонне образованный (немного строительного, три года философского факультета, теологического, диплом реставратора) Шнуров решили сыграть в блатняк, что у них неплохо получилось.
Впрочем, Вдовин довольно быстро ушел, и Шнуров превратился не только в главного вокалиста и автора, но и в генерального менеджера группы, причем всюду проявил завидные способности. В середине девяностых, когда появился «Ленинград», в местном музыкальном коммьюнити царил вызывающий космополитизм. И вот на фоне местных признаний в любви брит-попу, альтернативе и прочим модностям появляется группа, которая все эти модности явно презирает.
«Мы всегда тяготели к блатняку, — заявил Сергей Шнуров в одном из интервью «ЗД». — Кроме блатняка, в русской песенной культуре по большому счету нет ничего. Попытки сделать как на Западе, на мой взгляд, не шибко удачные. А самостоятельный жанр — только блатняк. И мы как почвенники держимся корней».
Как ни странно, но именно в таком вроде бы дремучем взгляде на музыкальный процесс и проявилось умение Сергея Владимировича держать нос по ветру. Подобная способность всегда приносила выгоду. Мелодия из фильма «Бумер» буквально взорвала лишь открывающийся рынок рингтонов и, по слухам, превратила ее автора в официального долларового миллионера.
Песни продавались не хуже, чем рингтоны. Емко сформулированная похабщина всегда запоминается, и в случае с «Ленинградом» это правило неизменно обрастало забавнейшими эпизодами. При мэре Лужкове большие концерты «Ленинграда» в Москве были фактически запрещены.
А после официального запрета мата везде, где только можно, выходит «Экспонат» и клип на эту песню. В Думе возмущаются, но депутат и режиссер Говорухин говорит, что и песня, и клип талантливые и потому можно сделать исключение. Шнур в данной ситуации уже не только музыкант, но и олицетворение всего того, что мы в себе вроде бы стесняемся, но все-таки прощаем — мол, иногда-то можно.
Нужно признать, что должность официального хулигана совсем не простая. В своем хулиганстве Шнур все время что-то менял, явно не давая публике скучать. Он распускал «Ленинград» и собирал группу «Рубль». Распускал «Рубль» и опять собирал «Ленинград» под лозунгом «Снова живы для наживы». Приглушал рок-н-ролл и выпускал на волю советскую эстраду, нажимая таким образом на, казалось бы, надежно спрятанные, но, как выяснилось, не погибшие эрогенные зоны массового музыкального вкуса.
Краткосрочное возрождение формата музыкального видео в начале десятых годов нового века во многом тоже заслуга Шнурова. Доверив экранизацию уже упомянутого «Экспоната», а также клипов на «ЗОЖ», «В Питере пить», «Экстаз», «Кабриолет» режиссеру Анне Пармас, шеф «Ленинграда» сделал, пожалуй, одно из самых выгодных вложений. Дорогущие ролики с лихвой себя окупали миллионными просмотрами и слегка гипертрофированным спросом на концерты группы. «Так много и так дорого они еще никогда не играли», — шептались промоутеры, которые как будто перестали бояться гонораров в сто и более тысяч евро и королевского райдера группы. Сам Шнур не отрицал, что половину гонорара брал лично себе. Он вообще не из тех, кто стесняется богатства.
Журналисты, которые, как правило, не платят за билеты, обожали Шнура не столько за музыку (здесь большая часть пишущей братии наивна как младенец), сколько за цитаты, взрывавшие Интернет, и личную жизнь, бьющую ключом. Два первых брака, в которых у Сергея родилась дочь Серафима (1993) и сын Аполлон (2000), прошли вдали от фотографов и красных дорожек. Однако роман с Оксаной Акиньшиной был для светских хроникеров прямо-таки образцовой историей про юную актрису (знакомство произошло во времена, когда она была еще школьницей) и дикого мужчину с гитарой. Оксана и Сергей не баловали прессу подробностями, но всегда считались крутыми до невероятности.
Третий брак, с Еленой (Матильдой) Мозговой, смело можно назвать парадным. Девушка из глубинки, сумевшая стать абсолютно своей среди столичной и петербуржской шоубиз-богемы, сама напоминала рок-диву, была неотразима в жакете на голое тело и вообще производила впечатление. Если Сергей и Матильда куда-нибудь приезжали вместе, то фотографы устраивали кучу-малу, а снимки становились козырями в любой светской хронике. Причины расставания толком не комментировались. Ходили слухи об изменах с обеих сторон, но самой внятной видится версия о том, что Бони и Клайд, каковыми отчасти являются Шнур и Матильда, не очень перспективны в формате семейной пары.
С четвертой супругой у Шнура складывается ситуация, которую иногда характеризуют как «счастье любит тишину». Ольга Абрамова — дочь топ-менеджера большой металлургической компании — с детства вела образ жизни девочки из состоятельной и респектабельной семьи. Танцы, верховая езда, иностранные языки, а потом международные отношения в МГУ и история искусств в Лондоне. Говорят, что при знакомстве она представилась Сергею искусствоведом, что его весьма впечатлило. «Я подумал, что если я искусство, то должен быть искусствовед», — вспоминал рок-стар в одном из интервью первое впечатление от Ольги. В итоге — практически тайное бракосочетание в 2018 году и уже двое детей.
После свадьбы Сергей Шнуров почти не выходит на сцену, и новый этап его карьеры был связан с саркастическими куплетами на острые темы. Жанр весьма специфический, и иногда своей ангажированностью Шнур, конечно же, испытывает на прочность верность поклонников. Впрочем, как бизнесмен со стажем, Сергей Владимирович, видимо, считает — и небезосновательно, — что сделка с дьяволом вполне привычная по нашим временам маркетинговая стратегия. Здесь безусловно важны уверенность в собственных силах и понимание того, как со всем этим быть дальше. Ведь юбиляр еще молод, полон сил и, надеемся, планов на будущее.
