Работа «Керосинка» основателя супрематизма, одного из самых скандальных художников ХХ века, Казимира Малевича много десятилетий находилась вне поля зрения историков, исследователей и любителей искусства. Только сейчас исследователь русского авангарда, специалист по Казимиру Малевичу Александра Шацких написала объемное исследование, которое проливает свет на судьбу этой картины. Она выяснила, что «Керосинка» была закончена в начале осени 1913 года, и кто знает, быть может, финальный мазок Малевич поставил в «чертову пятницу», которая выпала тогда на 13 сентября.
Спустя пару месяцев картина была впервые предъявлена публике – на пятой выставке «Союза молодежи» в Петербурге (10 ноября 1913 – 12 января 1914), которая стала одной из самых важных в истории русского авангарда.
Здесь стоит пояснить, что все выставки «Союза молодежи» (а их всего было семь – пять в Петербурге, и две за его пределами – в Риге и Москве) имели огромный резонанс. Например, на первой показывались работы Михаила Ларионова и Натальи Гончаровой, здесь о себе завило объединение «Бубновый валет».
Выставка имела эффект разорвавшей бомбы – ее без конца обсуждали на страницах газет, публика выстраивалась в очереди, чтобы увидеть новаторские работы. На пятой «союзной» выставке Ларионов заявил о новом стиле – лучизме. И представил две новаторские работы, написанные косыми линиями, словно бы лучиками.
«Жестяной» кубизм Малевича противостоял лучизму Ларионова. Казимир представил на выставке 12 работ, которые иллюстрировали его новое слово – «Заумный реализм» и «Кубо-футуристический реализм». Собственно, каждая из серий (их было две – по шесть картин в каждой) так и назывались. Первая из них посвящена в основном крестьянской теме, во второй художник обратился к «мертвой натуре» – натюрморту, непривычному для него жанру. Он изобразил своим пластическим языком старинные часы, самовар, лампу и керосинку.
«Многоярусная «керосинка» словно бы вибрирует под натиском энергетических сил, распирающих ее изнутри; желтое кольцо базиса разломано на крупные «кирпичи»; пляшущие очертания стереометрических призм подчинены упругому ритму. Ощущение еле сдерживаемой мощной динамики достигается с помощью разнонаправленной ориентации живописных масс: Малевич-кубофутурист, обострив движение по вертикали, заменил мотив реального движения движением абстрагированных форм», – пишет о картине Александра Шацких.
Эти радикальные эксперименты художника стали «почвой» для созданию его самого известного произведения – «Черного квадрата». Собственно, если бы не «Союз молодежи», одной из самых обсуждаемых и самых известных картин в мировом искусстве, могло бы и не быть.
«Черный квадрат» как идея родился как раз в 1913 году. Этот поворотный для художника год начался для художника с вступления в «Союз молодежи». Одним из инициатором создания петербургского общества художников был Михаил Матюшин. И когда Малевич вступил в союз, художники постепенно сблизились.
Летом они уже обсуждали вместе Велимиром Хлебниковым и Алексеем Крученых оперу «Победа над солнцем», задуманную как движущуюся и звучащую картину. Малевич придумал костюмы и декорации, составленные из больших плоскостей – треугольников, кругов, квадратов. Тут впервые и появился черный квадрат: в 1-е действие он закрывал солнце, а белая окантовка символизировала пробивающиеся лучи.
Черный квадрат – как символ торжества нового над пережитками старого – есть и на афише оперы, которая вошла в историю как одна из наиболее провокационных и нестандартных постановок XX столетия. А живописные циклы, представленные на пятой выставке «Союза молодежи», аккумулировали в себе те мысли и энергию, которая бродила в Малевиче весь 1913 год, когда черный квадрат рождался как манифест, доктрина нового искусства. «Керосинка» наглядно иллюстрирует всю напряженность и динамичность движения творческих поисков в тот момент.
К тому же как раз в дни работы выставки состоялась премьера «Победы над солнцем» – 3 и 5 декабря. За кулисами оперы развернулся нешуточный скандал: Алексей Крученых грозился выйти на сцену театра «Луна-парк» и заявить, что «Союз молодежи» не платит ему деньги. Выходку Крученых осудили коллеги по цеху, о чем сообщили в коллективном письме председателю общества Левкию Жевержееву. Кончилось тем, что эта история сильно подорвала общество, многие художники вышли из него. Малевич покинул союз 27 января 1914 года.
Часть работ, представленных Малевичем на пятой выставке «Союза молодежи», не сохранилась. «Керосинка», однако, пережила сложный ХХ век. Картина показывалась на ретроспективе Малевича в 1919-1920 годах. Это удалось установить по архивной фотографии.
Сын сестры Малевича Владимир Богданов в своих мемуарах пишет, что на другой выставке художника, 1927 года в Германии, одна из работ называлась «Керосинка». В советское время, когда авангард заклеймили как формализм, работа находилась в семье потомков сестры, но была убрана, чтобы не привлекать внимание чужих глаз. Только недавно ее извлекли из дальнего угла и показали специалистам, следствием чего стала книга Шацких. Издание это, впрочем, шире истории одной работы. Оно как раз о судьбоносном 1913 годе, найденная вещь – лишь повод воскресить бурные события прошлого. Заканчивается книга пророческим сном, который со слов Малевича записал один из ближайших его учеников Константин Рождественский. Этот сон приснился Казимиру Малевичу в 1913-м, но художник помнил его до конца своих дней – и рассказал его Рождественскому в 1934 году, незадолго до своей смерти.
«С колокольни Ивана Великого поднимался аэростат. В его корзине сидела Россия в образе женщины, как ее раньше изображали, – русская, русая, красивая женщина. Шар поднялся, загорелся, масса дыма, и из него вылетели голуби. Я посмотрел на колокольню, а в одной пробоине Бог, а в другой Христос, оба из золота, и грозят пальцем. Я посмотрел вниз, а на площади пали ниц на коленях масса народу, и все голые… и я проснулся», – читаем мы запись Рождественского.
Следующий, 1914 год стал поворотным в истории России – началась Первая мировая, запустившая цепочку турбулентных событий. Свой 1913-й Малевич еще долго вспоминал, не раз возвращаясь к его драматическим перипетиям, которые в итоге привели его к созданию теории, озвученной им в книге «Мир как беспредметность» (1927).
