События происходят в СССР, в 1970-м, заблудившемся где-то между 100-летием В.И.Ленина и очередной датой Октябрьской революции. Место действия — военный гарнизон в маленьком сибирском городке, название которого вообще-то мало кто слышал — Шоша. Время года — зима. Установленный слева огромный в металлической сетке вентилятор — знак одновременно и зимней стужи с воем ветра, и аэродром. Прямо на взлетной полосе при полном параде (шинель добротного сукна с крупно-звездными погонами, папаха из каракуля) стоит невысокий генерал с кустистыми бровями. Слева от него на креслах, какие и сейчас встретишь в российских аэропортах, установленных в три ряда, сидят люди, одетые по возможностям последней четверти ХХ века — никакой тебе моды, а кто что достал. Но в костюмы, в 70-е годы казавшиеся ну никакими, еще не тронутыми брендами, художник Максим Обрезков (он же сценограф) добавил немного гротеска, отчего костюмы эти вышли чуть карикатурны. Так же, как карикатурны и сами герои спектакля, но лишь в той степени, что не позволяет иронии свалиться в цинизм и злопыхательство относительно советского прошлого.
Вот генерал Василий Иванович с забавной фамилией Бочажок (Максим Севриновский) скупо, по-военному начинает повествование: «В прошлый раз, когда Анечка приезжала на каникулы из Москвы, между ними состоялся странный, никому не нужный разговор. Они наобижали друг друга и разругались вдрызг».
Слова генерала подхватывает женщина в очках и, по всему видно, педантичная во всем: «В прошлый раз совсем нехорошо получилось. Расстались как чужие».
И снова генерал: «А началось с того, что Василий Иванович достал Анечке югославскую дубленку — спасибо Ларисе Сергевне из военторга, помогла. И когда дочь крутилась вокруг зеркала, кинулась на папину шею с криками: «Папочка, папочка! Спасибо!» — Василий Иваныч в ответ возьми да проворчи: «А все вам советская власть не нравится…» Да пошутить он хотел... Просто пошутить».
Женщина в очках: «Но Анечка не поддержала его шутку». — «А тебе-то самому нравится?» — «Мне-то? Нравится». — «И чем же она тебе нравится?» — «А тем, что она меня вырастила, выкормила и в люди вывела, в конце концов». — «Но сначала она тебя родителей лишила».
Отсыл в недавнее прошлое отцов и детей тут же переходит в настоящее — генеральская дочка Анечка (Полина Рафеева), о которой только вспоминали, вернулась к отцу из Москвы в… интересном положении. Для образцового кадрового офицера — это как серпом по… Короче, позор семьи и точка! И это обстоятельство является основной сюжетной линией романа, вокруг которого режиссер Светлана Землякова реконструировала время, для одних до боли знакомое, для других — белый лист, вызывающий удивление с недоумением напополам.
Но чем дальше новая Россия отодвигается от старой советской, прежняя страна с дистанцией в три десятка лет в театре видится четче, яснее. Обнаруживает совершенно другое государство, где человеческий фактор был колоритным индивидом, а не оцифрованный элементом. Где советские граждане еще не демонстрировали социальной агрессии, а конфликт поколений протекал без криминала, каким сегодня в избытке пестрят газетные и интернет-хроники, подкрепленные трешевым онлайном.
Прозу Кибирова на сцене разложили на двадцать голосов, и один актер отвечает сразу за несколько персонажей (Чуровская, Галочкин, Кравченко, Юдин), повествуя об их роли и действиях в истории, по ходу дела не забывая им же давать характеристики. Развитие событий, трансформация персонажей у Земляковой, у которой степень условности доведена, кажется, до абсолюта, стремительно происходят: ссора сурового генерала с Анькой-кровинушкой или сыном-балбесом (Семен Арзуманов), библиотекарша Маша (Полина Бондарь) неумело флиртует с рядовым Левой Блюменбаумом (Эюб Фараджев), который через мгновение уже плывет на острова с новой возлюбленной Анечкой, недавно родившей мальчика Сашку (Данила Гнидо), и тот блуждает среди потерявшихся в любви взрослых, рассказывая, как какой-нибудь Оле-Лукойе, сказку про них же. Пару раз нарисуется Анна Ахматова с характерным профилем от Модельяни (Лада Чуровская), стихами которой бредит генеральская дочь. А женщина в очках — Лариса Сергеевна (Ольга Боровская) — совсем неожиданно для себя изменит мужу.
И кажется, что эта советская сага, начавшаяся в далеких 70-х и во втором акте откатившаяся еще дальше, в 50-е, не делится на сцены, эпизоды, — здесь каким то чудесным образом уживаются все и вся, как на коммунальной кухне с незлобивыми жильцами. И в такой игре литературного текста и театра особая ценность постановки. Игра молодых (заняты только они), азартная, легкая, как дыхание, насыщена живой музыкой, которая здесь является важнейшим элементом. В исполнении артистов звучат не хиты советской эстрады, как можно было того ожидать, а что-то пряное латиноамериканское и электронное, что очень даже подходит советской действительности и подчеркивает в ней то особенное, что делало ее ни на что не похожим ни в лучших, ни даже в худших проявлениях.
Социум здесь лишь фон, на котором расцветает любовь, — и строптивой Анечки с Левой Блюменбаумом, и самого сурового генерала Бочажка с Травиатой Захаровной. Любовь последних, намеченная в первом акте, подробно раскроется во втором, но, увы, трагично угаснет. И вот здесь актриса Мария Волкова, занятая в театре в основном на лирических ролях (легкая Ольга в «Евгении Онегине»), раскроет свой драматический талант.
«Генерал и его семья» как никакой другой спектакль показывает молодой состав вахтанговской труппы и ее потенциал — на сегодняшний день самый сильный в Москве. Режиссер смогла показать каждого, и в спектакле нет ни одного (!!!) проходного персонажа. Максим Севриновский не позволяет своему герою выйти за рамки жесткого рисунка, но при всей скупости внешних выразительных средств артист буквально заставляет публику сочувствовать этому солдафону, а в финальных сценах едва ли не плакать от того, как он играет любовь — отца и мужа. Вспомните, когда в последний раз в театре вам приходилось сглатывать комок, подступивший к горлу?
