Краснопольского и Ускова любили зрители, а боязливые чиновники четыре года не выпускали на экраны будущий телехит «Вечный зов», опасаясь появления опасных с их точки зрения исторических тем. Владимир Краснопольский имел звание народного артиста РСФСР, стал лауреатом Госпремии СССР и премии Ленинского комсомола, был награжден орденами, но осталось ощущение, что должного признания при жизни ему так и не воздали. Он будет похоронен 27 сентября на Троекуровском кладбище, где состоятся отпевание и церемония прощания.
— Анатолий, как давно вы знакомы с Владимиром Краснопольским?
— С 2002 года. Мы ему предложили сценарий Эдуарда Резника «Подари мне жизнь» — очень душевный, поднимавший проблемы больного раком ребенка и его родителей, которых общая трагедия и боль соединили. Это был дебют нашей студии. Главные роли сыграли Алена Бабенко, Виктория Толстоганова и Денис Матросов. Фильм попал на ТЭФИ в тройку лучших в номинации «Режиссура», но награду Владимир Аркадьевич не получил. Перед ним извинялись — как он сам рассказывал, говорили, что «вас и так недавно орденом наградили, а мы дадим премию другим». Краснопольский и Усков немного из-за этого расстроились. А снимал фильм Владимир Аркадьевич. Собственно, с этого момента они и стали работать порознь, но сохраняли свой парный бренд. Каждый мог снимать свой проект, но в титрах всегда стояли две фамилии. Они поклялись друг другу в том, что до самой смерти у них будет единый бренд. По-моему, они даже деньги делили. Если Усков работал, то он половину гонорара отдавал Краснопольскому, и наоборот. Таким образом, если кто-то временно оставался без работы, то мог нормально жить.
Первый съемочный день у нас был 17 марта 2003 года. С этого момента мы работали вместе. Один раз после фильма «Подари мне жизнь». Владимир Аркадьевич ушел на большой проект «Две судьбы», но потом вернулся.
— Все воспринимают Ускова и Краснопольского как нечто единое. Как вы отважились замахнуться на нерушимый союз, предложив Краснопольскому самостоятельную работу?
— А они пришли к нам вдвоем. До последнего не было ясно, будут они вместе снимать или нет. Съемки начались. Мы смотрим, а Валерия Ивановича и нет. Он где-то на другом проекте работает. Эти хитрецы нам ничего не сказали. Хотя мы могли догадаться. Все переговоры вел Краснопольский, но это нормально. А потом оказалось, что Владимир Аркадьевич у нас один.
— Вы начали сотрудничество двадцать лет назад, когда Владимир Краснопольский был уже немолодым человеком. Почему решили работать с ним, не с кем-то помоложе?
— Дело в том, что в 70 лет ему было 35 по его энергетике. У него был молодой голос и запах настоящего мужчины. Все молодые девчонки были в него влюблены. Он благородный был, добродушный, абсолютно не скандальный, умел себя подать. В 70 лет бегал и прыгал. Он же спортсмен, баскетболист, с Ельциным играл в волейбол в одной команде.
— Помните момент, когда сериалы считались чем-то низменным, и к Ускову с Краснопольским относились как к режиссерам второго эшелона? Потом все поменялось…
— Это отдельный разговор — про становление сериального производства. Еще в советские годы Краснопольский и Усков сделали «Тени исчезают в полдень», «Вечный зов» — и тут же стали классиками. Вспомним 60-е, когда появился «Майор Вихрь», а уже позднее — «Шерлок Холмс». Раньше не было понятия «сериал» — были многосерийные художественные фильмы, которые не воспринимались как второсортное кино. «Ирония судьбы» создавалась как телевизионная картина. «Служебный роман» уже пошел в кинотеатры и имел успех. Это была так называемая двухсерийка, крепкое телевизионное кино. Пренебрежение появилось позже, когда у нас появились первые мексиканские сериалы, «Рабыня Изаура»… Тогда и начали говорить, что вот это кино, а это — не совсем. Если взять США, Англию, Францию, то там никогда пренебрежительного отношения к сериалам не было. Просто понимали, что это для дома и телевизора, а есть аттракцион для большого экрана. За последние двадцать лет лучшие режиссеры мира ушли в сериалы. Не в «мыло» — это отдельный жанр, не в ситком. Они снимают как кинороман, и драматургия там не хуже, и актеры — настоящие звезды. Чего же с пренебрежением к этому относиться?
— Отличался Владимир Краснопольский в обычной жизни и на площадке?
— В быту он был весельчак, балагур, с хорошим чувством юмора. Компании очень любил, становился их душой. Про Аркадьевича можно долго рассказывать… Таких людей уже не будет. Если он рассказывал анекдот — а они из него просто сыпались, — то не пошлый, не ради того, чтобы посмеяться, а непременно с двойным или тройным смыслом. Он был образованным человеком, получил два образования. Первое — на историко-филологическом факультете Уральского университета, второе — во ВГИКе. У Валерия Ускова первое образование — журналистское. И он тоже учился в Свердловске. А потом уже был ВГИК. Интересно, что они оба заканчивали мастерскую документального кино, учились у Ильи Копалина, а потом, как рассказывал Владимир Краснопольский, решили сделать ход конем и в качестве дебюта сняли полный метр. Распределение у них было в Свердловск, но вскоре на «Мосфильме» увидели их фильм, и первый продюсер всея Руси, как называют Ивана Пырьева, сказал: «Вы будете работать на «Мосфильме». С этого момента у них и пошла карьера.
— Вы рассказали, каким Владимир Краснопольский был в быту. А что происходило на съемках?
— Перед выходом на площадку есть еще этап написания режиссерского сценария. Вот здесь интересно за ним наблюдать. В режиссерском сценарии, в каждом эпизоде помимо основного события и действенной мотивации для героев он в основном искал эмоцию. Еще в застольной стадии, когда каждая сцена тщательно разбиралась, и в этом участвовал оператор Темерлан Зельма, ставший, по сути, сорежиссером Владимира Аркадьевича после 2003 года. Они многое придумывали вместе. Краснопольский прежде всего искал, насколько все будет эмоционально. В этом и есть основной его секрет. Он чувствовал эмоцию на интуитивном уровне, мгновенно улавливал — сработает ли тот или иной прием. У него случалось по 20–25 дублей, если актер эмоционально сыграл неточно. Тогда Краснопольский требовал повторить еще и еще, пока не появится эмоция. Я мало встречал режиссеров, которые плотно работают именно над этим. Поэтому Краснопольского и Ускова и считают мастерами мелодрамы, поскольку в ней главное — эмоциональность. Мы ведь работали с Владимиром Аркадьевичем в разных жанрах. У нас были и комедия, и мелодрама, и драма. А последний сериал — «Экспроприатор» 2017 года — криминальная история.
— После этого он больше ничего не снял?
— Мы собирались снимать последние пять лет. Он ждал запуска. Сначала нам сказали, что именно с ними год-два надо отдохнуть, чтобы набрать что-то новое. Пока набирали, а точнее, писали под них сценарий, случилась пандемия, а потом спецоперация. А он был готов к работе. У него была единственная проблема — с ногами. Он в последние три года плохо ходил, опирался на палочку, но говорил: «Ты не беспокойся. Я уже коляску купил. Меня будут возить».
— Антониони и Бертолуччи тоже в коляске продолжали работать…
— Вот и он готовился. Сценарий «Бедный олигарх» был утвержден — хорошая восьмисерийная история. Он ждал-ждал — и не дождался.
— А время чувствовал?
— Посмотрите по его работам. «Подари мне жизнь» — абсолютно попала во время. Не зря Хаматова своему фонду дала название после того, как вышел наш фильм. Убрали только одно слово.
— У Владимира Краснопольского был особый подход к актерам?
— Все начиналось с проб. Он выбирал актера на уровне ощущений. Мог сказать, что эта актриса «холодная», сразу чувствовал — его это человек или нет. Если не его, то отказывался с ним работать. Все главные роли у него играли люди, которые его боготворили. Сам очень любил актеров. Он же вырос в театральной семье. Его родители работали в свердловской оперетте, и он детство провел в театре. Знаю режиссеров, которые актеров ненавидят. А как в таком случае работать? Актеры — это же твои руки, твои пальцы…
— Сколько у вас совместных картин?
— Десять: «Экспроприатор», «Смешная жизнь», «Дом с лилиями», «Санта Лючия», «Манна небесная», «Женить миллионера», «Вольф Мессинг. Видевший сквозь время». «Ермоловы» (а это 32 серии), «Капкан», «Подари мне жизнь»…
— Значит, вы в какой-то степени продлили Владимиру Краснопольскому творческую жизнь.
— Я думаю, что если бы не мы, то предложили бы что-то другие, потому что он до последнего времени был бодр, сохранял чистый и проницательный ум. От него шла хорошая энергетика.
— Как думаете, ему воздали должное при жизни за его мастерство и талант?
— Думаю, что нет. Они с Усковым не были избалованы наградами. К юбилеям что-то вручалось. Они заслуживали мастерскую во ВГИКе, но их туда не приглашали. А современные фестивали? Почему бы туда стариков не пригласить на мастер-класс по отечественному сериалу?
— Их рано списали.
— Без работы-то они не сидели. В общественно-культурном и педагогическом плане их не использовали. К ним надо было студентов ВГИКа на практику водить…
— Дочь Владимира Аркадьевича не пошла по стопам отца?
— Лена едва каскадером не стала. Сейчас она работает на ипподроме с детьми, учит их ездить на лошади. Она очень боевая.
