Незадолго до смерти Александр Демьяненко говорил с легкой горечью о том, что ему шестьдесят, а он по-прежнему Шурик. Но если раньше актер раздражался, испытывал от этого дискомфорт, то позднее пришел к пониманию того, что это же радость, раз люди, увидев его, вспоминают полюбившиеся фильмы. Так было со многими артистами, ставшими заложниками одной яркой роли. Как-то мы летели с Анатолием Кузнецовым на фестиваль, сидели рядом в самолете, и он рассказал, как переживал, что стал навеки Суховым из «Белого солнца пустыни», но в какой-то момент осознал, что именно эта роль ведет его по жизни, и он ей благодарен.
Юные годы
Александр Демьяненко родился в Свердловске 30 мая 1937 года, большую часть жизни прожил в Ленинграде. Там и умер 22 августа 1999 года в 62 года, совсем еще нестарым человеком. Случилось это в страшную ленинградскую жару. Демьяненко не дожил до запланированной на 1 сентября операции коронарного шунтирования. Проблемы с сердцем начались у него в 1990-е, слишком чувствительным был он человеком, переживал за все. По свидетельству партнеров по сцене, в частности Михаила Светина, Александр Демьяненко иной раз принимал нитроглицерин, чтобы доиграть спектакль. Время было трудное. Многие в 90-е лишились работы. Актеры работали охранниками, таксистами, торговали на рынке.
В отличие от Натальи Варлей, которая до сих пор заслуженная артистка, хотя по сути народная, Демьяненко успел получить звание народного артиста РСФСР в 1991 году. Он мечтал стать актером с юных лет, ходил в театральный кружок городского ДК. Его мама была бухгалтером, а отец режиссером оперного театра, и хотя у него была другая семья, Саша часто к нему приходил и, можно сказать, вырос за кулисами. Впервые на сцену он вышел в опере «Тоска» Пуччини с колокольчиком — нужен был ребенок, который бы просто появлялся и звонил. О дебюте осталось такое воспоминание: мальчик растерялся среди пышного убранства, звонил так долго, что пришлось его остановить. Но поступление в театральный институт произошло не с первой попытки.
В 17 лет Александр Демьяненко окончил школу и попробовал сдать экзамены выездной комиссии Школы-студии МХАТ в Свердловске. Раньше это практиковалось — таланты искали по всей стране. Но Александра не приняли. Он был очень стеснителен, и это сопровождало его всю жизнь. Коллеги и теперь удивляются тому, что он вообще выбрал актерскую профессию, будучи таким застенчивым. Иногда казалось, что он несовместим с актерской профессией — молчаливый, замкнутый, немного печальный.
Потерпев фиаско при первом поступлении, Демьяненко поступил на юрфак. Однако мечты своей не оставил. Через год он поехал в Москву, откуда отправил родителям телеграмму: «Победа! Принят в ГИТИС и Щукинское. Остаюсь в ГИТИСе». Его отец тоже окончил ГИТИС. А в 1920-е годы был членом агитационно-театральной группы «Синяя блуза», работал в Свердловске актером и режиссером, преподавал актерское мастерство, ставил городские праздники.
Сниматься Александр Демьяненко начал на втором курсе ГИТИСа, а учился он неровно, иногда пропадал куда-то. Рассказывают, что мог попроситься у преподавателя выйти из аудитории, а потом выяснялось, что уехал на вокзал, а потом в Свердловск, соскучившись по родственникам. Тем не менее его тогда пригласили в кино, а сердобольные педагоги отпустили на съемки. Первая роль — гимназист Митя в картине «Ветер», которой Александр Алов и Владимир Наумов завершили трилогию, в которую вошли «Тревожная молодость» и «Павел Корчагин».
После окончания института в 1959 году Демьяненко был принят в труппу Московского театра им. Вл. Маяковского, но проработал там только три года и переехал в Ленинград. Устал скитаться по чужим углам — своего жилья не было. А в Ленинграде обещали дать квартиру, к тому же он часто снимался на «Ленфильме». Там жила и его будущая жена Марина Склярова. К ней он постоянно ездил из Москвы в Ленинград, где она изучала театроведение в театральном институте. А в Свердловске они вместе ходили в театральную студию. Москву Демьяненко так и не полюбил, и хотя поступали завидные предложения из столичных театров, так и остался в Ленинграде.
«Мир входящему»
Через год после дебюта в «Ветре» Демьяненко снялся в «Сверстницах» Василия Ордынского, но роль фотографа была крохотной, ее даже в титрах не указали. Зато Алов и Наумов вновь пригласили на картину «Мир входящему», которая была снята в 1961-м. У нее была непростая и удивительная судьба, о которой стоит рассказать. Только позднее стало известно, что происходило за кулисами событий. В 1962 году Владимир Наумов сказал, что прокат фильма был безобразным образом сорван: четыре копии в Москве, одна копия в Ленинграде, в союзных республиках того меньше. Режиссеры пытались выяснить, на каком основании картину выпускают таким нищенским тиражом, объехали московские кинотеатры, чтобы лично убедиться, действительно ли зрители не воспринимают фильм, как утверждало начальство. А потом перед показом фильма по телевидению диктор объявил: «Мир входящему» отменяется в силу того, что копия в плохом состоянии. На авторов картины писали доносы, звонил какой-то полковник и протестовал против показа, мотивируя тем, что советские воины могут увидеть фильм, а это нежелательно. «Мир входящему» впервые был показан по советскому телевидению только в 1987 году.
Демьяненко сыграл там выпускника Казанского пехотного училища, младшего лейтенанта Шуру Ивлева, прибывшего для прохождения службы в последний или предпоследний день войны. Но этого он еще не знает. По неопытности всему удивляется: тому, как майор наслаждается после бритья, а бривший его солдат прикладывает салфетку к его лицу. «Тебя как зовут?» — несколько раз спрашивает майор, а герой Демьяненко бойко отвечает: «Младший лейтенант Ивлев». «Звать-то тебя как?» — «Шура». Роковое имя для актера. Шуре поручают доставить в госпиталь беременную немку, и это для него настоящее несчастье. Он-то мечтал проявить себя на фронте. «Отличник я», — пытается Шура добиться справедливости, чтобы заняться тем, чем должен заниматься настоящий защитник Отечества. И хотя он старше некоторых по званию, относятся к нему опытные бойцы снисходительно, а он пытается поставить их на место, но получается плохо.
Владимир Наумов вспоминал, что идея снять фильм о войне давно мучила. Даже не о войне, а о той грани, которая отделяет войну от мира, тех нескольких днях, когда ломается ход истории. «Это было время острой международной напряженности. Мы всеми клеточками своего существа чувствовали гражданскую и человеческую потребность высказаться в защиту мира».
Осенью 1960 года фильм сдавали министру Екатерине Фурцевой, и продолжалось это до весны 1961-го. Авторов упрекали в мрачности, нетипичности ситуации, «затрапезности» показа войны, в том, что все время идет дождь, а солдаты ходят в мокрых и грязных шинелях. Требовали закрыть картину. Собирались коллегии, совещания. В 1960 году на обсуждении фильма «Мир входящему» в Главном управлении кинофикации и кинопроката прозвучали такие высказывания: «Упрятать такой фильм подальше вместе с режиссерами!», «Ни одного положительного героя!», «Этот фильм — очень и очень плохая работа, в которой действительность отражена неправильно, клеветнически». Зам. начальника Калужского областного управления культуры Егоренков говорил о том, что фильм «порочит наш советский строй, наши идеи, нашу армию, и было бы преступлением выпускать его на экраны».
Рассуждения были такого толка: «Везут беременную женщину, торопятся, люди рассудительные, и тут же лейтенант знакомится с девушкой-француженкой и, забыв обо всем на свете, отрывает все свои пуговицы на гимнастерке. Родился молодой немец. Лежит оружие, с которым прошли всю войну. И этот, только что рожденный немец помочился на наше оружие… И конец фильму?! Не выдерживает никакой критики!», «Фильм не выпускать, а авторов призвать к ответу», «Применить к режиссерам такую же меру наказания, какая в картине применена к немецкому молодчику, которого отлупили ремнем!», «И поручить это тому же актеру, Виктору Авдюшко! Он парень крепкий!»
В журнале «Октябрь» клеймили образ главного героя, которого сыграл Александр Демьяненко: «Старик из концлагеря спросил у молоденького лейтенанта Шуры Ивлева: «А вы знаете, кого она родит?» Но его никто не послушал. «Человека», — ответил чистый душой, милый и наивный Шура. Единственный человек, который должен сказать женщине, рождающей сына, какие жертвы были принесены ради спасения ее ребенка, тот, кто не мог не вспомнить о тысячах молодых жизней, погубленных во имя человеконенавистнических идей фашизма, глух и нем. Какой странный символ! Или, может быть, та самая «душевная дряблость, стремящаяся разрешать конфликты не по существу, а по форме», о которой говорил Карл Маркс?»
Тираж картины засекретили, но министр культуры Екатерина Фурцева отправила ее на Венецианский фестиваль под давлением итальянской стороны, и в 1961 году «Мир входящему» получил там три премии.
Рождение Шурика
В 1962-м вышел «Порожний рейс» Владимира Венгерова, где Демьяненко сыграл журналиста Сироткина, расследующего махинации. Был в его фильмографии и «Первый троллейбус» Исидора Анненского, где он сыграл Сергея. И все это до комедий Леонида Гайдая. Фотографии молодого актера поклонницы раскупали в газетных киосках. На них он еще брюнет, непременно в очках, спокойный и интеллигентный.
Леонид Гайдай в это время задумал снимать «Несерьезные истории», героем которых был студент, подрабатывавший на стройке. Его имя менялось, и в итоге он стал Шуриком. Чтобы найти нужного актера, режиссер пересмотрел около сорока претендентов. Среди них — Евгений Жариков, к тому времени снявшийся в «Ивановом детстве» Тарковского, Александр Леньков, Виталий Соломин, Сергей Никоненко, Александр Збруев, Валерий Носик. Но всем Гайдай предпочел Демьяненко. Говорят, что вспомнил «Карьеру Димы Горина» Фрунзе Довлатяна и Льва Мирского, где молодой актер сыграл московского юношу, оказавшегося в тайге. Там в трудных условиях он вырабатывал мужской характер. Кто-то из коллег подсказал, что работает актер в Ленинграде. И Гайдай поехал туда, чтобы посмотреть на него и укрепиться в выборе. Из брюнета Демьяненко превратили в блондина, вытравив волосы бланкитом. По рассказам самого актера, процедура была жуткой. Его черные волосы намазали жуткой смесью — ничего другого в то время не было — и сожгли. На коже вздулись волдыри.
Это теперь все восхищаются комедиями Гайдая. Они стали классикой. А в свое время режиссера обличали в мелкотемье, а его героев называли безыдейными, хотя они были милыми и трогательными советскими людьми. У самого Демьяненко было непростое отношение к роли. Он говорил, что просто существовал в предлагаемых обстоятельствах, а с Шуриком его объединяло отношение к жизни и людям. Во время съемок, по воспоминаниям коллег, он был нелюдим, настороженно относился к малознакомым людям. Он и сам рассказывал, как избегал общения с Алексеем Смирновым, игравшим здоровенного Федю. Этот «большой» актер казался ему человеком неуправляемым, капризным, завистливым, со специфическим пониманием доброты. И с Вициным, Моргуновым и Никулиным Демьяненко, по его собственному определению, не монтировался, контакта не находил, поскольку они были значительно старше, со своими интересами и взглядами на актерское дело. Да и вообще работать в комедиях ему было неинтересно — бегаешь туда-сюда и все.
«Операция «Ы» и другие приключения Шурика» стала лидером проката в 1965 году. Ее посмотрели 69,6 миллиона зрителей, а значит, каждый четвертый житель страны. В 1967-м закрепила успех «Кавказская пленница», которую посмотрели уже 76,5 миллиона. Люди покупали билеты заранее — прийти перед сеансом и приобрести их было невозможно. Демьяненко стал всенародным любимцем. На улицах к нему постоянно подходили, брали автографы, звали вместе выпить, обижались в случае отказа. На его машине кто-то нацарапал «Шурик». Актеру тогда было 30 лет, и он болезненно воспринимал панибратство незнакомых людей, обращавшихся на «ты». Такой славе он предпочитал, чтобы его вообще не замечали.
Работа с Гайдаем стала для Демьяненко и счастьем, и горем. Фразы Шурика подхватили люди, постоянно цитировали: «Надо, Федя, надо!», «Птичку жалко». Но других ролей актеру почти не предлагали. К профессиональным переживаниям примешивались личные. Он расстался с женой Мариной, женился на Людмиле Неволиной, с которой познакомился на «Ленфильме». Она была режиссером дубляжа. Демьяненко воспитывал ее дочь Анжелику, ставшую актрисой Малого драматического театра под руководством Льва Додина. С Людмилой актер не расставался до последних дней.
Диван «дяди Саши»
В конце 80-х Александр Демьяненко в основном занимался дубляжом. Донатас Банионис часто говорил его голосом. Одна дама, повстречав в поезде знаменитого литовского артиста, удивилась, что говорит он не так, как в кино. Все привыкли к интонации Демьяненко. Банионис тоже ценил его работу, хотя немного обижался, что его лишали собственного голоса. Зато на Демьяненко не обижались Бельмондо, Роберт Де Ниро, Омар Шариф, Арнольд Шварценеггер и Тони Кёртис, которых он дублировал. Озвучивал Демьяненко и мультфильмы, работал на телевидении, играл в театре. У него были спектакли по изысканным и сложным произведениям — «Кумир» Дюрренматта, «Чародейная ночь» Славомира Мрожека. Он даже снял короткометражный фильм «Святая ложь».
В 1995-м вышел ситком «Клубничка». Когда-то мы говорили об этом с его режиссером Юрием Беленьким. Он рассказал, как Демьяненко попал в сериал. Нашли его ассистенты режиссера в картотеке киностудии. Они собирали сразу три семьи Кошкиных — какая будет лучше. Одна из них вошла в сериал, и Демьяненко сыграл деда Валериана Макаровича в «типажной» семье. Ему тогда не было и шестидесяти. Он радовался этой работе, тому, что она вообще появилась. Юрий Беленький восхищался трудолюбием и профессионализмом Демьяненко и Галины Польских. А работа была напряженной, выработка большая. В день снимали 26-минутную серию. Утром актерам вручали еще горячий, свежий текст, который надо было выучить и тут же выйти на площадку. Демьяненко попросил об одном — поставить диванчик, чтобы была возможность отдохнуть в перерывах между съемками. Просьбу удовлетворили, а диван называли «имени дяди Саши». Снимали в Москве, и Демьяненко постоянно ездил из Петербурга в столицу и обратно, тем более что по три-четыре раза в месяц надо было играть спектакли. «Клубничку» показывали всю рабочую неделю, и Демьяненко вновь стал популярен. Но на съемках «Клубнички» у него перестал видеть правый глаз — отслоилась сетчатка. Его прооперировали, но проблемы со зрением остались.
Последним театральным пристанищем Демьяненко стал петербургский «Приют комедианта», где он работал до последних дней и куда ушел из Театра комедии им. Акимова, где работал с 1984 года. Там что-то не сложилось с новым главным режиссером. Театр он полюбил, хотя серьезная работа на сцене началась для него в 50 лет. Режиссер Юрий Аксенов пригласил его в Ленинградский театр комедии, и это было удивительное ощущение. Демьяненко сожалел, что так поздно решился на этот шаг. Слава богу, успел сыграть с Зинаидой Шарко в спектакле «Владимирская площадь», Креонта в «Антигоне», доказав, что он не просто Шурик, а актер с большим драматическим талантом.
