Специалисты Третьяковской галереи констатируют: «лечение» картины Репина стало историческим событием для научной реставрации — как по объему, так и по сложности работ. Для восстановления шедевра были использованы новейшие технологии и материалы. Более того, реставраторы разработали целый ряд ноу-хау в процессе восстановления повреждений. Среди них вакуумный стол-трансформер, благодаря которому специалист мог, нависая над картиной, брать пробы красочного слоя, а потом повернуть работу вертикально, чтобы с помощью специальных тканых салфеток убирать старый осетровый клей, тем самым очищая живопись от потемнений. Реставраторы занимались не только недавними «травмами», но и лечили «хронические болезни» картины, появившиеся после первого нападения на полотно в 1913 году. Тогда сын мебельного фабриканта иконописец Абрам Балашов нанес три удара ножом, повредив лица Ивана Грозного и его сына. После того ЧП пришлось дублировать холст (то есть подклеить на новый). Сейчас он был раздублирован и перенесен на новый.
— Сегодня историческое событие, — говорит директор Третьяковки Зельфира Трегулова. — Поколения реставраторов мечтали о том, что мы сделали за последние четыре года. В 2018 году вандал напал на картину, которая уже очень серьезно «болела». Она была в столь сложном состоянии, что за более чем 100 лет покидала музей лишь один раз, когда отправлялась в эвакуацию во время Великой Отечественной войны. Все эти четыре года мы вырабатывали новые технологии, без преувеличения революционные в реставрационном деле. В работе участвовали лучшие специалисты.
Журналистам предъявили результат кропотливой реставрации в зале Репина (31-м), в окружении бдительной охраны и сотрудников Росгвардии. Сотрудники (в том числе Андрей Голубейко, который разработал основные ноу-хау) торжественно и аккуратно подняли легкую белую ткань и открыли обновленный шедевр. «Как живой», — прошептал кто-то из собравшихся. Действительно, без стекла, очищенный от многочисленных лаковых реставрационных слоев, без кракелюров и потемнений — впечатление совсем иное. Как выразилась главный хранитель ГТГ Татьяна Городкова, картине «вернулась пластичность». Ожили лица, стали видны детали интерьера, и даже кажется, что в проеме стоит загадочная фигура. Кстати, в позднем авторском варианте картины «Иван Грозный и сын его Иван», написанном в 1909 году, в дверях тоже есть фигура женщины, которая подглядывает за горюющим царем, держащим на руках истекающего кровью сына. Впрочем, специалисты не смогли рассказать «МК» деталей этого загадочного эпизода на первоначальном варианте, созданном в 1885 году.
Зато показали видеофильм с деталями реставрационного процесса, к которому готовились целый год. Над реставрацией работала большая команда — несколько десятков человек. Был снят дублирующий холст. Картину «отпескоструили» (очистили без использования воды) с помощью мельчайших стеклянных шариков размером с пылинки. Но самым сложным этапом был перенос авторской живописи на новый, дублирующий холст. Это нужно было сделать за 10 минут. «Я стояла за реставраторами и держалась за сердце, так сильно волновалась», — вспоминает этот момент Зельфира Трегулова. «Теперь мы можем видеть шедевр таким, каким он вышел из мастерской Репина в 1885 году и был куплен Павлом Третьяковым», — уверяет директор музея.
Кроме того, в зале разместили реставрационное кресло — техническое новшество, придуманное специально для реставрации работы Репина. Оно, как утверждает его создатель Андрей Голубейко, может перевернуть всю технологию. Кресло позволяет дистанционно решать многие задачи реставрации; оно оснащено планшетом, на котором видны все мельчайшие детали, и может регулироваться по высоте с помощью нажатия одной кнопки. Почти что космический аппарат, а не реставрационный «прибор».
К сожалению, пока публика не сможет увидеть шедевр. Еще предстоит завершить реставрацию авторской рамы, которая тоже была повреждена в 2018 году осколками стекла. А главное, создать специальную антивандальную капсулу, которая будет защищать работу от возможных нападений. Для этого нужно особое стекло — примерно такое, каким в Галерее Уффици защищена Венера Боттичелли. Сейчас подобные делают только в Японии и Италии. Специалисты Третьяковской галереи разработали техзадание, чтобы отечественные специалисты смогли сделать подобное в России. Осталось найти средства на исполнение заказа. Поэтому прогнозы о том, когда картина Репина вновь будет доступна публике, строить рано. Одно ясно — впредь рядом с ней не будет стоек ограждения (не было их и на пресс-показе), основную функцию по защите работы возьмет на себя антибликовая стеклянная капсула, но будут продуманы и другие методы обеспечения безопасности.
