Произведения из музейного фонда РФ вот-вот начнут готовить к отправке в Россию. Спецпредставитель президента по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой пояснил, что, несмотря на «жесткое» поведение британской стороны, которое вселяло опасение, осложнений в процедуре возвращения возникнуть не должно. Но это касается экспонатов из государственных музеев. Вопрос с возвращением яиц Фаберже из коллекции Вексельберга остается открытым.
На лондонской выставке, посвященной ювелиру Карлу Фаберже, собрано около 250 предметов из разных музеев и частных коллекций мира. Ясное дело, что без российских шедевров такой проект не мог обойтись – самые ценные экспонаты приехали в Лондон из нашей страны.
Музеи Московского Кремля, например, отправили в Лондон нефритовое пасхальное яйцо «Александровский дворец» (1908) с портретами царских детей и сюрпризом (копией Александровского дворца в Царском Селе), а также пасхальное яйцо «Трехсотлетие дома Романовых» (1913). И еще — поющее Херувимскую песню пасхальное яйцо «Московский Кремль» в виде Успенского собора – это самое большое яйцо Фаберже, и оно одно из немногих, что никогда не покидало Россию.
Есть в экспозиции и предметы из собрания Эрмитажа, музея-заповедника «Павловск», Минералогического музея имени А.Е.Ферсмана Российской академии наук (Москва).
Однако наибольший интерес представляют вещи из собрания Вексельберга, который в 2004 году выкупил коллекцию Малкольма Форбса, не дожидаясь торгов Sotheby’s. Сумма сенсационной сделки по сей день держится в секрете, но понятно, что речь о миллионах долларов.
Вообще Вексельберг – один из самых последовательных и страстных собирателей изделий Фаберже, его коллекция по ценности спорит с кремлевской. В Лондоне она представлена нескольких знаковыми предметами. Среди них – первое императорское яйцо «Курочка» 1885 года, изготовленное по заказу императора Александра III. Именно с него началась традиция царских пасхальных подарков, сохранявшаяся вплоть до 1917 года.
Великобритания выступила с наиболее длинным списком санкций против России. Но к музейным предметам вопросов быть не должно: история с коллекцией Морозовых, вернувшейся в Россию, стала прецедентом, на который теперь будут опираться.
Даже несмотря на то, что Британия несколько лет назад вышла из Евросоюза, и там действуют свои внутренние законы, Лондон последует примеру Франции в отношении музейных экспонатов из России. Понятно, что и в случае с яйцами Фаберже максимально детально будет проработана логистика перемещения экспонатов.
Комментируя вопрос о вывозе экспонатов из Великобритании, Михаил Швыдкой дал понять, что за предметы из Музеев Кремля, Эрмитажа и других не стоит волноваться. Однако о вещах из частных собраний дипломат умолчал. Та же резонансная «морозовская история» показательна и в отношении частных предметов: задержаны в Париже работы из собраний бизнесменов Петра Авена и Вячеслава Кантора, попавших в санкционные списки. Виктор Вексельберг тоже под санкциями, так что и вещи из его собрания может постичь та же судьба, что картины из частных коллекций Авена и Кантора.
