Интересно разыгрывается «партия», где искусство превратилась в ладью. Эту фигуру в древности называли «тура», что в переводе с латыни означает «крепость», поэтому ее принято изображать в виде башни. В политических шахматах нашего времени русская культура превратилась в такую крепость: ее штурмуют, пытаясь ее одновременно отменить и конфисковать. Стирают ластиком вместе со словом «русское», но заодно и присваивают ее физические носители. Покушались недавно на три грузовика с российскими картинами на финской границе, но финны оказались умнее и решили отпустить ценный груз. Его ведь надо хранить специальным образом — это же не золото, не счета в банке, а материальный носитель, да еще и застрахованный на 42 миллиона евро. Не дай бог повредишь картину — замучаешься судиться.
Впрочем, сейчас законы меняются так стремительно — только успевай оглядываться. Нет ничего невозможного. Есть санкции. Можно ожидать чего угодно. Потому столько нервов ушло на коллекцию Морозовых: представьте себе, если бы более 200 картин — культурное наследие с вековой историей — задержали бы в Париже? Какой бы разразился скандал! Очевидно, понимая риски, Европа решила отделаться «малой кровью»: удержать произведения из частных коллекций. Таковых на выставке Морозовых три. Однако под санкции однозначно попадает только одна вещь.
Это автопортрет Петра Кончаловского, написанный в 1912 году, из собрания банкира Петра Авена. Его имущество уже арестовано по всей Европе, добрались и до его живописной коллекции — по крайней мере до одной картины. Под вопросом отъезд работы Серова из собрания Кантора, что тоже было ожидаемо: предприниматель в санкционном списке Британии. Третий частный экспонат — еще один автопортрет Петра Кончаловского, 1910 года создания, — из собрания Екатерины и Владимира Семенихиных. Его не тронули. Екатерина Семенихина — почетный посол в Монако, работа из этого собрания находится под защитой особой охранной грамоты. До лучших времен останется в Париже также портрет Маргариты Морозовой, приехавший на выставку из музея Днепра. Об этом минкультуры Франции попросила уже Украина: картине Серова будет спокойнее вдали от боевых действий. Итого: из более чем 200 экспонатов однозначно задержана в Париже одна картина, что в собственности Авена. Все могло быть хуже.
Французская пресса перья стерла, расписывая угрозу задержания всего собрания Морозовых. Но раз не случилось — значит, можно рассчитывать, что остальные вещи из музейного фонда РФ, а их сейчас разбросано по миру несколько сотен, тоже доедут до России. Опять же через финскую границу, а там уже будут готовы к встрече: недавний картинный казус создал прецедент, который должен перейти в регулярную практику.
Российскую «ладью» не съели. Что дальше? «Добpо всегда побеждает зло — значит, кто победил, тот и добрый», — говаривал Жванецкий. Видимо, ситуация в шахматной партии, фигурой в которой становится и российская культура — как материальная, так и духовная, — будет зависеть от того, кто окажется сильней.
